- Знаю, знаю! - сказал он, с трудом переводя дыхание.- Только все из головы вылетело. Я не в себе, мистер Энникстер. Спасаюсь бегством. Ведь их от меня не больше чем десять минут отделяют.
- Давай сюда! - крикнул Энникстер, бросаясь к конюшне; подтяжки его развязались на бегу.- Да вот же лошадь!
- Это моя-то? - воскликнул Пресли.- Да она не проскачет и мили.
Но Энникстер был уже далеко, отдавая распоряжения.
- Чалую! - орал он. - Выводи ее, Билли! Где конюх? Выводи чалую. Да седлайте же!
В сумасшедшей спешке Пресли, Энникстер, конюх Билли, сам Дайк с побелевшими губами и дрожащими пальцами метались вокруг чалой кобылы, подтягивая подпруги, стягивая ремни, застегивая пряжки.
- Есть хочешь? - Энникстер уперся лбом в седло, затягивая подпруги.- Хочешь есть? Деньги нужны? А револьвер?
- Воды! - сказал Дайк.- Они караулили у каждого источника в горах. Хотели меня жаждой уморить.
- Вон кран. Живей!
- Я добрался до речки Керн, но они заставили меня повернуть назад,- говорил он, взахлеб глотая воду.
- Не трать времени на разговоры!
- Что с моей матушкой и с малявкой?
- Я взял на себя заботу о них. Они живут у меня.
- Здесь?
- Да, но тебе нельзя их видеть, Богом клянусь, нельзя! Ты успеешь удрать! Да где же задний ремень от подпруги? Билли! Черт тебя возьми, ты что хочешь,
чтоб его пристрелили, прежде чем он удерет! Ну давай, Дайк, садись в седло! Эта кобыла сама падет, а тебя не выдаст!
- Давай тебе Бог, Энникстер! А как малявка? Здорова ли? Как матушка? Передай им…
- Знаю, передам! Прес, посмотри - путь свободен? Ты можешь отпустить поводья, Дайк. Это лучшая лошадь во всей округе. Не держи ее, Билли! Ну что ж,
Дайк, прощай! Положись на меня. Ладно, ладно! Да хранит тебя Бог! Пускай ее! Скачи!
Пришпоренная, заразившаяся возбуждением окружавших ее людей, кобыла в два скачка вынеслась ва загона, потом спружинившись, вытянув шею и низко пригнув голову, мигом промахнула выездную аллею и, очутившись на дороге, скрылась в облаках пыли.
Вакка ловко, как обезьяна, вскарабкался на самую пышку артезианского колодца. Он окинул взглядом окрестности.
- Ну что? - спросил Энникстер, задрав голову. Все напряженно прислушивались.
- Вижу! Вижу его! - крикнул Вакка.- Мчится сломя голову. На Гвадалахару.
- Погляди в другую сторону - туда, где монастырь. Не видать ли там чего?
И, словно в ответ, оттуда донеслись остервенелые крики;
- Там верховые, трое или четверо. С ними собаки. Скачут прямо сюда. Даже собачий лай слышен. А вон - ой-ой-ой! - На нижней дороге еще один отряд, те тоже
скачут в сторону Гвадалахары. У всех винтовки. Вон как стволы на солнце сверкают. И еще - Бог ты мой! - еще три человека верхами скачут вниз с горы, что рядом с лос-муэртовскими пастбищами. Тоже на Гвадалахару. А в Боннвиле бьют в колокол, который на здании суда. Смотри-ка ты - вся округа всполошилась.