– Он отец твоего ребенка, – неистово возразил Спайрос. – Разумеется, ты его женщина.
– Времена меняются, Спайрос, – мягко сказала она. – Мне нужно с ним поговорить.
– Так поговори. Но помни: то, что он принц, не дает ему никаких прав. Оставь окно открытым и позови нас, если мы тебе понадобимся.
Бросив на Алекса предупреждающий взгляд, он вернулся к своей работе.
Алекс был в растерянности. Ему не следовало входить в квартиру Лили. Из-за этого он чувствовал себя преступником.
Из-за слов Спайроса вдвойне.
О чем вы думали, когда оставляли Лили одну с ребенком?
Откуда, черт побери, он мог знать о ребенке?
На лестнице послышался стук тяжелых ботинок. Дверь отворилась. Он повернулся, чтобы посмотреть на Лили, но она проигнорировала его и сразу направилась к кроватке.
Алекс ждал. Он все еще не мог смотреть на малыша. Ему было слишком тяжело.
Зато он мог смотреть на Лили. Он уже давно знал, что она занималась тяжелой физической работой, но поверил в это, только когда все увидел собственными глазами.
Неужели эта женщина в мешковатом комбинезоне и тяжелых ботинках сестра Миа?
Убедившись, что с ее сыном все в порядке, Лили обратилась к женщине:
– Спасибо, Элени. Дальше я сама справлюсь.
Пронзив Алекса ледяным взглядом, толстуха удалилась.
– Итак, какое право ты имеешь сюда приходить? – бросила ему в лицо Лили.
– Я мог бы задать тебе тот же вопрос. Какое право ты имела приезжать ко мне во дворец и забирать крон-принца?
– Он никакой не крон-принц, и ты прекрасно это знаешь. – Она поправила кепку на своих коротко подстриженных кудрях.
– Ты не имела права…- начал он, но Лили сложила руки на груди и неистово сверкнула глазами.
– У меня есть все права на Михалеса. Ты не можешь его забрать.
– А я и не говорю, что хочу его забрать.
– Нет, – пробормотала она. – Нет. – Ее воинственный настрой куда-то испарился. – Я не…
– Ты не могла бы мне сказать, что, черт побери, здесь происходит?
– Зачем?
– Как-никак, я отец этого ребенка, правда?
– Да, – небрежно ответила она, словно это не имело значения.
Это имело огромное значение, но все же Алекс до сих пор не мог заставить себя посмотреть на Михалеса.
– Ты продала его Георгиосу и Миа?
– Я его не продавала. Он мой, и если ты думаешь, что можешь его у меня забрать…
– Я здесь не для того, чтобы его забирать. Я только хочу знать правду. Ты должна все мне объяснить.
– Я ничего тебе не должна, – бросила Лили, затем закрыла глаза. – Хорошо, – наконец уступила она, – ты этого не заслуживаешь, но я все тебе объясню. Итак, я встретилась с тобой, мы переспали, и я забеременела. Но я не могла заботиться о Михалесе, поэтому Миа взяла его.