Прошло полчаса. Форд зевнул и сказал, что ему пора уезжать.
— Я не ожидала, что ты вернешься. Думала, останешься с Кариной. Ты мало уделяешь ей внимания.
Форд мрачно нахмурился.
— Ты меня удивляешь, Кэй. Разве тебе безразлично, что мы пережили вместе?
— Что тут удивительного? Ты ведь думал, что я Карина, и полюбил меня по недоразумению.
— Но ты ведь тоже меня полюбила.
— Не знаю. Ты все время убеждал меня, что я тебя люблю, но в глубине души я понимала, что нет. А призналась в любви, чтобы доставить тебе радость. Ты был так разочарован во мне, а я так многим тебе обязана.
Форд сощурился и долгим взглядом посмотрел ей в лицо.
— Это правда, Кэй?
Она с трудом сглотнула и кивнула.
— Не могу поверить, что ты притворилась влюбленной, чтобы доставить мне радость. Нелепость какая-то.
— Это был единственный способ отблагодарить тебя за все, что ты для меня сделал, — как можно спокойнее сказала Кэй. Она презирала себя за ложь, но понимала, что она необходима.
— А если бы Карина не появилась, ты бы вышла за меня замуж?
Кэй снова кивнула.
— А если бы Карина возникла после того, как мы поженились, что бы ты сделала?
— Господи, что за вопросы ты задаешь! Не пора ли тебе уезжать? Карина, наверное, волнуется, куда ты пропал. Да, кстати, а зачем ты приезжал?
— Карина забыла в ванной свою помаду. Я говорил ей, что можно было бы подождать до завтра, но она заупрямилась. — Форд говорил снисходительным тоном, как о капризном ребенке. — Ну а я заодно смог проверить, как ты тут обходишься одна.
— Да перестань ты беспокоиться обо мне! — воскликнула Кэй. — Я же прошла сегодня пешком до Ричмонда. Зашла в магазин, выпила кофе, сделала все, что делала всегда. Я вполне могу о себе позаботиться.
— Прошла пешком?! — переспросил Форд, не веря своим ушам. — На костылях?
— Нет, на руках! — огрызнулась Кэй. — Это оказалось не так уж и трудно. — Она не призналась, как устали у нее руки и сколько сил ушло на эту прогулку.
Форд явно расстроился, и Кэй бросила на него полный отчаяния взгляд.
Он наконец встал, забрал из ванной губную помаду и подошел к Кэй, сидевшей на кушетке, поцеловать ее на прощанье.
— Мне неприятно думать, что Чарльз тебя целовал, — глухо сказал он. — Надеюсь, ты ему не разрешила?
Его собственническое отношение разозлило Кэй. Какое ему дело до нее? Но она злилась и на себя за то, что ждала его поцелуя. И в порядке самозащиты колко ответила:
— Думаю, тебя это больше не касается.
Форд резко выпрямился:
— Что ты хочешь этим сказать, черт возьми?
— А то, — сверкнув синевой глаз, ответила Кэй, — что у тебя теперь есть Карина и я тебе больше не нужна.