Операция «Степь» (Кондратов) - страница 3

— Ильин, ты здесь? Зовут!

— Закрой, ирод, избу выхолонишь! — визгливо крикнула Аннушка, выскакивая из-за занавески.

— Чего надо? — Глеб сделал последний глоток и вытер вышитым полотенцем усы. — Долматов?

— Бери выше! — подмигнул Степка Умнов, ординарец начальника Реввоенсовета Атаманской дивизии. — Сам Василий Алексеевич велел. Чтоб ноги в зубы — и мигом к нему.

— Уж и поесть человеку не дадут. — Тридцатилетняя вдовушка, статная казачка Аннушка ласково скользнула по Глебу рыжими глазами. — Кумысу хочешь, стригун?

— А то ж, — Степка белозубо осклабился и подсел к столу. — С лепешечкой бы, Нюра!..

— Ишь чего!..

Глеб взял с дивана шубу, сунул руки в рукава, но застегиваться не стал.

— А правильно ты ее, Глеб, обкорнал, — между двумя зычными глотками заметил Умнов и указал на шубу. — Да многовато чуток. Можно б чуть ниже, по гармошку.

— Какую гармошку? — обернулся Глеб уже с порога.

— Ха! Дак которая у тебя на сапогах!

— Ах, вон что, — пробормотал Ильин и торопливо вышел из горницы: в сенях дверей не было, и холод там стоял, как на дворе.

В небольшом казачьем поселке Тополи, лежащем на луговом берегу Урала, они торчат уже пятый день. Редко где удавалось понежиться так долго. Когда-то тополинский форпост был одним из важных заслонов, оберегавших Гурьевский торговый тракт от наскоков киргизов. Теперь село как село: саманные, а кое-где бревенчатые строения, плетни, хлевы, в которых совсем почти не осталось скотины. По Гурьевскому тракту банда Василия Серова откатывалась на юг, уходя из Поволжья в уральские степи. После поражения в станице Калмыковской, удержать которую удалось всего лишь сутки, Атаманская дивизия наконец-то оторвалась от Красной армии. Целую неделю под пронизывающими ветрами тянулись вдоль замерзшего Урала. Расчет Серова на поддержку уральских казаков не оправдался. Бородачи хмуро отмалчивались, а по ночам прятали — кто добро, кто оружие. Здесь, в Тополях, как донесла разведка, какие-то двое казаков втайне держали большой запас патронов. Но вот кто и где? Над этим бьются уже четыре дня Матцев и его следственных дел мастера. Впрочем, сечь и тем более ставить молчунов к стенке они пока не решались: с лихими казаками всерьез не стоит ссориться. Пусть уж лучше блюдут нейтралитет, чем берутся за шашки.

Глеб ломал голову: что может означать столь ранний вызов к самому? В Атаманской дивизии у Ильина была должность, придуманная Федором Долматовым: «политический пропагандист». Их назначили по одному на каждый из четырех полков, а подчинялись они лишь реввоенсовету. Только в боевой обстановке Глеб обязан был выполнять приказы комполка Мазанова. Некогда он привел свою банду к Серову и считался сейчас одним из его заместителей. А буквально за день до слияния банд произошел эпизод, о котором не любят вспоминать даже матерые бандиты. А ведь для них поставить пленного к стенке — все равно что щелчком сбить со стола муху. Рассказал о нем Глебу Буржаковский, начштаба дивизии, еще нынешней весной — красный командир, сдавшийся Серову без боя.