Взяв его лицо в руки, она произнесла дрожащим голосом:
— Как я могу сказать, что люблю тебя, когда…
— Когда ты все еще любишь Джонни?
Она кивнула, на глаза ее навернулись слезы. Макс почувствовал, будто его ударили ножом в самое сердце, и закрыл глаза, не желая показывать ей свою боль. Когда он открыл глаза, она смотрела ему в лицо.
— Как ты думаешь, у меня еще есть шанс, чтобы ты…
Она положила пальцы ему на губы.
— Не торопись, Макс.
Он поцеловал ее пальцы и слегка улыбнулся:
— Спасибо.
Неужели он не понял?
— Я не сказала «да».
— Ты не сказала «нет», — ответил он и обнял ее.
Был уже почти полдень. Макс доедал свой завтрак. Элизабет сидела напротив него за стеклянным столиком и пила вторую чашку кофе. Оладьи лежали нетронутыми на тарелке. Элизабет съела всего лишь несколько долек апельсина и кусочек тоста.
— Ты собираешься есть бекон? — спросил он.
— А если нет — могу я надеяться, что получу свою одежду обратно?
Макс удивленно взглянул на нее, но тут же рассмеялся, вспомнив о своем обещании.
— Сделка есть сделка.
— Прекрасно, — сказала Элизабет без особого энтузиазма и наколола бекон на вилку с таким выражением лица, будто это был кусок ее собственного тела.
— Отдай его мне, не мучайся.
— Тогда я точно не увижу своей одежды до конца уик-энда. Нет уж, спасибо.
— Да получишь ты свои вещи обратно. Давай сюда эту чертову тарелку.
Она протянула ему остатки своего завтрака.
— Поразительный аппетит, ничего не скажешь.
Он взял тарелку и поставил ее поверх своей.
— Удивляюсь, как это ты не хочешь есть.
— У меня побаливает живот.
Хрустящий ломтик бекона был уже на расстоянии дюйма от его рта, как вдруг Макса осенило, и он спросил:
— Тебя случайно не тошнит?
— Нет, — усмехнулась она, уловив ход его мыслей.
— Ты уверена?
— Это было бы чудом. — Она снова отпила из чашки.
— Иногда может случиться совершенно невообразимое.
— Для тошноты по этой причине еще рано. — Она поставила чашку на блюдце. — Я и к кофе равнодушна. Просто привыкла к нему.
— А ты попробовала бы настоящей еды. И вообще: допустим, ты забеременела утром. Тебе что, наплевать на здоровье ребенка?
Она выпрямилась.
— Я никогда не стану подвергать опасности здоровье моего ребенка.
— Но зачем же рисковать собственным здоровьем?
— Я же не нарочно…
— Тогда съешь это. — Он протянул ей тарелку. — Докажи мне.
Она посмотрела на еду. Потом на него. Макс видел, что ей не по себе.
— Это смешно.
— Ну так рассмеши меня.
Она нервно хихикнула и взяла тарелку с завтраком.
— Я не буду есть весь завтрак, потому что просто не хочу.
— Четыре оладушка.
— Два.
— Три плюс одно яйцо.