Чувство успокоения пришло к Лэйни.
— Ты пройдешь тесты, или Далтон не увидит ни цента из моих денег, — продолжал давить на нее Уолтер. — Неужели ты хочешь лишить его такого состояния?
— Я не лишаю Далтона ничего. Это делаете вы. И я сейчас говорю не о деньгах. Вы лишаете его того же, чего однажды лишили Бена. Бена уже нет с нами. — Она видела, как Уолтер вздрогнул, но это не остановило ее. Она продолжала говорить… ради Бена и ради Далтона. — Теперь вы сами боитесь умереть. Не пора ли вам понять, что действительно важно в жизни? — Между ними воцарилась напряженность. Долгий момент они оба молчали. — Вы хотели видеть Далтона. Я привезла его. И я рада, что приехала. Раньше я боялась вас… а теперь уже не боюсь. Все, что я чувствую по отношению к вам, — это жалость.
Она повернулась. Гаррет пристально смотрел на нее. На его лице отражалось какое-то странное чувство, которое Лэйни не могла разгадать. Она не была уверена, было это чувство злостью… или болью.
— Подожди, — резко приказал Уолтер.
Она остановилась. Что-то в его голосе, что-то болезненное, заставило ее обернуться. Он казался таким маленьким среди всех этих приборов.
— Что?
Он долго смотрел на нее. Вдруг его глаза посветлели, заметно посветлели.
— Я хочу подержать его, — резко сказал он. — Принеси его сюда и дай мне подержать его.
Его слова были требовательными, но в тоне, в глазах была мольба.
Первым желанием Лэйни было отказать ему, восстановить справедливость, уйти от него. Он не заслуживал того, чтобы держать Далтона. Но она не могла уйти.
Она подошла к Уолтеру ближе и без слов протянула ему Далтона. Уолтер взял малыша на руки. Он ничего не говорил, просто держал Далтона, трогая его лицо, его ручки. Лэйни заметила, что руки Уолтера дрожали, когда он нежно прижимал к себе ребенка.
Потом он вернул ей Далтона. Лэйни взяла сына и тут увидела, как на глазах его деда выступили слезы. Ей пришли на ум слова Гаррета, что, несмотря на суровую и холодную оболочку Уолтера, у него доброе сердце.
Вдруг комок подкатил к ее горлу. Горечь охватила ее.
— Я знала, что вы любите его, — с нежностью произнесла она, стараясь контролировать дрожь в голосе. — Вы знаете, что он ваш внук, и вы любите его. И Бена вы тоже любили, я в этом уверена.
Уолтер не ответил, только отвернулся. Его губы были сжаты, но Лэйни все же заметила, что они дрожат. Он скрестил бледные и худые руки. Лэйни так захотелось дотронуться до его руки, что даже пришлось сжать кулак, чтобы не сделать этого. Ведь она не знала, как он отреагирует, если она дотронется до него.