— Двадцать шесть... двадцать семь...
Пленный молчал, еще ниже опустив голову.
— Пятьдесят восемь... пятьдесят девять... шестьдесят!
Стоянов нажал курок. Прогремел оглушительный выстрел.
Под истошный крик полицая, который схватился за плечо, пленный рухнул на пол.
Отбросив пистолет, Стоянов, прихрамывая, кинулся к полицаю.
— Как же это? Прости, дружок, прости, дорогой. Не думал, что в тебя угодить может, — причитал он, помогая полицаю снять рубашку. — Гляди-ка, прямо в плечо угораздило. Давай в машину. Сам в госпиталь отвезу, только не обижайся.
В распахнувшуюся дверь вбежали несколько испуганных полицейских. Они вопросительно поглядывали, то на своего начальника, то на раненого товарища.
— Унесите эту падаль! — закричал Стоянов, кивнув на распростертого на полу пленного.
В кабинет с папкой для доклада вошел Петров. Глянув на убитого, он усмехнулся.
— Снайперский выстрел. Прямо в сердце, да еще навылет.
Два полицая за ноги выволакивали труп из комнаты.
* * *
По мнению майора Штайнвакса, в Таганроге, наконец, постепенно восстанавливался порядок. Правда, так пока и не выяснилось, кто из обслуживающего персонала третьей больницы помог осуществить побег советским командирам. Оставались непойманными и авторы многочисленных листовок со сводками Советского Информбюро. Но зато полиция успешно проводила облавы, выявляла уклонившихся от работы жителей города, обеспечивала набор молодежи для отправки в Германию.
Вообще-то подбором желающих поехать на работу в Германию ведала биржа труда. Но так как добровольцев было ничтожно мало, эти функции в основном выполняла полиция. По указанию Стоянова полицейские вылавливали на улицах девушек и парней, под конвоем водили их на регистрацию и, продержав несколько дней в подвалах полиции, загоняли в товарные вагоны, подготовленные к отправке. Всякий раз при отправлении эшелонов с рабочей силой присутствовал ортскомендант майор Штайнвакс. В последнее время у него было хорошее настроение. Объяснялось это тем, что через Таганрог к фронту двигались все новые и новые части. От знакомых офицеров, которые наведывались в комендатуру, он слышал о скором наступлении группы армий «Юг» и потому верил в близкую победу Германии.
* * *
Вечером Стоянов посетил бургомистра. С виноватым и хмурым видом стоял он перед Ходаевским.
— Что случилось?
— Опять листовка. Обращение к населению города. Только что обнаружили на Петровской улице.
Стоянов протянул бургомистру листовку.
— О! У них уже появилась машинка, — нахмурился Ходаевский, разглядывая машинописный текст. — Интересно, что они пишут?