Ошибка Дон Жуана (Рэдкомб) - страница 3

— Тебе надо жениться. Дом — это место, где живет мать твоих детей. Я настаиваю на этом, слышишь, внук! Женись — или все мое состояние, отойдет этому дураку Карлосу... или еще кому-нибудь!

Брат Карлос, не был таким уж дураком, а «кто-нибудь» — это точно такие же внуки и даже правнуки дедушки Монтеро, но старый рыцарь мальтийского ордена обожал только Родриго. Первого внука, как две капли воды похожего на него самого в молодости.

Родриго грустно улыбнулся, вспоминая их последнюю встречу — ссору с дедом. Правда, на этот раз ссоры-то и не получилось.

— Ты женишься, и точка. Я не могу больше ждать. Учти, я изменю завещание!

— Если ты думаешь, что меня можно купить, если ты даже просто предполагаешь такую возможность...

— Я же сказал — не могу больше ждать.

— Дед, ты прожил уже немало, но проживешь и вдвое, с твоим-то характером...

— Характер здесь ни при чем, малыш. Мне осталось полгода. Так, сказали коновалы.

В синих ясных глазах старика Монтеро плеснула такая тоска, что слова замерли на языке Родриго. Монтеро Альба не зря называли пиратом нового времени. Он создал свою империю, пройдя огонь и воду, и не боялся ничего и никого. До сего дня.

— Дед?

— Что?

— Почему?!

— Рак. Он пожирает мои легкие. Подай трубку.

— Но...

— Родриго, малыш, неужели это меня спасет? Конечно, нет. То, что осталось, я проживу с удовольствием, и точка. Кстати, об удовольствии. Чтобы никто не мешал мне его получать. Знаешь об этом ты один, и я хочу, чтобы так все и осталось. Никому ни слова.

— Почему?

— А ты представляешь, какой поднимется вой в семье? Все твои тетки начнут лечить меня, охать, ахать, сдувать пыль, пичкать вонючими травками, таскать к светилам — и ждать наследства. Заботливые стервятники. Гиены-сиделки.

— Дед, ты придумываешь!

— Отстань. Молод еще. Жизни не знаешь. Миллион долларов способен в наше время соблазнить и святого, а в нашей семье святостью никто не отличается, если не считать твоего обета безбрачия. Черт, как это все не вовремя. Биржа взбесилась, дела в Амстердаме идут плохо, за бразильскими акциями нужен глаз да глаз...

— Это когда же смерть бывает вовремя? Да к черту дела, дед, ведь ты умираешь!

— Родриго, видишь ли, мы все в каком-то смысле умираем, буквально с первого дня жизни. Смерть — удел каждого из нас. А если ты так за меня переживаешь... Женись, сделай дедушке, приятное! Вот хоть на Миранде... она тебя любит!

— Никогда не сдаешься, да?

Родриго скептически усмехнулся, а в голове крутилась только одна мысль: никогда, никогда и ни за что он не женится без любви на той, кто его любит. Во имя страданий мамы — никогда.