Гвен не знала, куда деваться от гнева, смущения и возбуждения одновременно.
— Оставь мою интимную жизнь в покое!
— Ты первая начала.
— Я ничего не начинала, я просто сообщила тебе о некоторых правилах, которые тебе надо будет учесть...
— ТЫ МНЕ СОБИРАЕШЬСЯ ДИКТОВАТЬ ПРАВИЛА?!
— Ты можешь признавать это или не признавать, но правила будут.
Глаза Родриго мрачно сузились.
— Чувствую, мне это не понравится. Ты что, задалась целью испортить те несколько дней, которые мы проживем вместе?
— Мы не будем жить вместе.
— Хорошо, вместе, но не в том смысле.
— Ни в каком смысле.
— Послушай, Гвен, нам придется видеться достаточно часто, и жизнь будет куда проще, если мы не будем все время ругаться...
— Не знаю, не знаю...
— Если ты думаешь, что сможешь извести меня до такой степени, что я сам откажусь от свадьбы, то не надейся. Кстати, деньги перечислили?
— Да, спасибо.
Этот вопрос сбил с Гвен весь боевой настрой. Лукас Бидж, главный врач детской больницы, даже не благодарил ее по телефону — он пел.
— Мы просто не знаем, как вас благодарить, мисс Ричвуд. Пожалуйста, передайте нашему неизвестному благодетелю, что он сделал великое и благородное дело!
Именно в тот момент Гвен поняла, что обратной дороги нет.
Она перевела дух и спокойно ответила Родриго:
— Они очень благодарили тебя.
— Я не хочу этой благодарности. Я хочу тебя.
Она прекрасно знала, что это говорится совсем не в том смысле, но волна возбуждения вновь захлестнула ее, заставив отвернуться, скрывая вспыхнувший румянец. Попыталась отшутиться.
— Да, я произвожу впечатление на мужчин...
Он не засмеялся. Напряжение нарастало. Оно ощущалось почти физически.
— Послушай, Родриго, я не желаю, чтобы ты, или кто-то еще диктовал мне, как надо одеваться и тому подобное. Мне жаль, что я не отвечаю твоим высоким стандартам, но... и твои стандарты огромному количеству вполне нормальных людей могут показаться чудовищными... Ой, Господи, надо было вообще розовые шорты надеть и футболку с Винни-Пухом!
— Уверен, тебе бы пошло.
Она хихикнула — сначала сдавленно, а потом в открытую.
— Ты просто этого не видел. Я в них похожа на воздушный шар. Или на лондонский автобус.
Когда Родриго заговорил, в его мягком голосе явно звучало удивление.
— Ты удивительно открыта и прямодушна, но почему-то совершенно несправедлива к себе, а потому делаешь неправильные выводы из слов других. Например, я же ни слова не сказал про твое платье...
— Нет, сказал!
— Сказал и забыл, а ты — нет. Я же не собираюсь становиться надсмотрщиком, но к вопросу одежды нам вернуться придется. Мне действительно все равно, но обычно женщины, как я понимаю, весьма ответственно относятся к выбору свадебного платья...