— Ну зачем ты так? Зачем себя недооценивать?
— Потому что я реально смотрю на вещи. — Она допила бренди. — Не нужно меня жалеть, — взмолилась она.
Марк угрюмо смотрел на нее.
— По-моему, Элен, бренди тебе уже достаточно.
— Я не согласна. — Она решительно протянула стакан. — Я бы хотела выпить еще. И побольше, если вы не против.
Марк взял графин.
— Как скажешь. Но это слишком хороший напиток, чтобы использовать его как обезболивающее.
Элен вскинула голову.
— А может, я хочу…
«Анестезию», хотела она сказать, но не решилась произнести это слово. «Напиться» произнести легче, и это слово она на всякий случай повторила дважды.
— Мне кажется, ты достигнешь своей цели, — сухо сказал Марк. — Причем раньше, чем думаешь.
Она подняла наполненный стакан, чувствуя, что Марк куда-то отодвинулся. Конечно же, это к лучшему. Возможно, если она будет продолжать пить, он исчезнет совсем.
— За вас, мсье, — очень тщательно выговорила она и захихикала.
— Твое здоровье, малышка.
Его голос прозвучал как-то очень близко.
Элен почувствовала, как у нее осторожно, но решительно отнимают стакан. Вот Марк притянул ее к себе, и ее щека легла на его плечо…
Она сознавала, что должна бороться, и немедленно, но все ее чувства наполнил теплый мужской запах. Она вдохнула пряный аромат одеколона, и ее тело наполнилось странной слабостью.
Внезапно она ощутила, что его рука мягко, ритмично гладит ее волосы; меньше всего она ожидала такой нежности именно от Марка, ведь он теперь — неизвестно почему — представлялся ей единственным твердым утесом в океане безнадежности.
Нет, так не может быть. Он — опасность, не убежище. Враг, не друг. Хищник, а она — жертва.
— Спокойно, — тем временем мягко говорил он. — Не двигайся, Элен, закрой глаза. Тебе нечего бояться, я клянусь.
И почему-то оказалось проще, необходимо даже, поверить ему и покориться. Уплыть в бесконечность. Подчиниться ритму его мощного сердца.
Элен так и не узнала, что ее разбудило. Голова у нее болела, ресницы слипались, но она уже была в полном сознании. Она по-прежнему лежала на диване, но только рядом с ней спал Марк, держа ее в объятиях и положив голову на ее разметавшиеся волосы.
Она беззвучно застонала: Боже, как я могла это допустить?
Утешало только одно: если не считать оставшейся на полу обуви, оба они полностью одеты. Но едва ли унижение было бы сильнее, если бы она проснулась обнаженной.
А как долго это длилось?
Некоторое время Элен сидела, не двигаясь, и внимательно прислушивалась, но Марк так и не пошевелился; даже его дыхание оставалось по-прежнему ровным. Тогда она сумела подняться и выйти на цыпочках из комнаты. Добравшись до спальни, она заперла дверь на ключ, разделась и скользнула в кровать.