— Ну, это уже твое дело, — недоверчиво ответил Вячеслав, берясь за ручку двери. — Конечно, тебя не надо предупреждать, что этот разговор останется между нами.
* * *
— Митя арестован!
В суровом, почти холодном лице Николая сквозила жалость.
Павел невольно смутился. Он уже давно ждал этого и всё-таки неприятное известие потрясло его.
— Жаль, но, к счастью, мы уже приняли меры и арест не должен отразиться на организации.
— Может быть, не отразится… — в тоне Николая чувствовалось сомнение.
— А мать?
— Наверное теперь совсем сойдет с ума, — задумчиво ответил Николай.
— Уже целый год Митя отстранен от организации, — невольно раздражаясь, сказал Павел.
Митя, слишком порывистый и нервный, был отстранен за неосторожность. Кроме того, мать Мити, потерявшая во время революции мужа, так боялась за сына, что могла пойти на любую истерическую выходку.
— Я слышал, что он был связан с какой-то новой партией — группа крупных инженеров и экономистов вырабатывала свою программу. Митя каким-то образом сумел их обнаружить и войти с ними в контакт.
— У меня несколько иные сведения, — возразил Павел, — он, говорят, хотел использовать уголовников для приобретения подложных документов.
— Вернее всего было и то и другое, во всяком случае, мои сведения о партии верны, — Николай не проявлял никакой нервности.
— Надо организовать помощь, вероятно, мать сможет носить передачи, — сказал Павел.
Уже сделано — в нашем приходе много девушек, одна из них давно знакома с Телегиным, ей поручили помощь Митиной матери.
— Кстати, как с вашим приходом? — спросил Павел.
— Главный священник, как ты знаешь, арестован, но у нас недавно посвятили двух новых — один бывший юрист, другой — врач, они и служат. Мы на всякий случай уже начали подготовку к полному разгрому. Следующие три кандидата в священники примут тайное посвящение и не будут носить ряс.
В дверь постучали. Павел повернул страницу истории Покровского и сказал, как бы отрываясь от чтения: «Войдите!».
— Извиняюсь… моя жена знает английский, французский и немецкий…
— Простите, — почти грубо вырвалось у Павла, — мы готовимся к экзаменам.
— Извиняюсь… ик… я потом… Дверь медленно закрылась.
— Ох, уж и надоел! — тяжело вздохнул Павел. — Вот что, Николай, я наткнулся, повидимому, на две организации. Миша Каблучков в твоем ведении, у него есть знакомые в сельскохозяйственной академии. По моим сведениям, студент Золотарев из этой академии и его ближайшие товарищи создали группу. Надо проверить, что они за люди. В случае, если они действительно нам подходят, я смогу с ними связаться. Вторая группа, очевидно, создается одним инструктором волейбола. Я его наблюдаю уже целый год, около него много совсем хорошего народа. Сейчас ГПУ хотело арестовать его брата — факт этот и то, как он себя при этом держит, окончательно склоняют меня в его пользу.