— Хочу, все изменить.
— Попробуй, потомок.
Голос произнес эти слова и последнее, что я запомнил, это испуганное лицо Кузнецовой, которая что-то кричала, и силуэт парня, вскочившего на ноги. Затем, провал в темноту и полет в полной черноте. Меня выворачивает наизнанку, я кричу от боли и теряю сознание.
Войско Донское. Река Бахмут. 01.06.1707.
— Никишка тонет!
Когда я пришел в себя, то понял, что нахожусь в реке, тону и в рот попадает вода. Рядом кто-то орет истошным голосом, берег от меня всего в двадцати метрах, но по какой-то причине, ноги не слушаются меня.
Хлоп. Хлоп. Хлоп. Ладони рук бьют по воде, я стараюсь удержаться на поверхности, а не получается. Что странно, руки у меня не те, что прежде, не старые, морщинистые, артритом побитые, а молодые, ребячьи, точно такие, какими они у меня были в далеком детстве. От такой странности, я даже растерялся, оставил свои попытки спастись, и сразу же пошел на дно. Бульк! Голова оказывается под водой, и в мутной непроглядной серости, не видно совсем ничего. Рывок вниз, своими новыми руками я провожу по ногам и понимаю, что они запутались в рыбацких сетях. Постарался распутаться, и у меня это получилось.
Ноги освободились. Ладони загребают воду, тело поднимается наверх, и я оказываюсь на поверхности. Рот судорожно ловит воздух, и я осматриваюсь. Небыстрая река. Пологий берег, который зарос кустарником, и на нем, группа мальчишек лет по двенадцать-четырнадцать. Вихрастые головы мелькают в кустах, перекликаются и, увидев меня, один из них бросается в реку.
Паренек делает размашистые гребки, подплывают ко мне, и спрашивает:
— Ты как, Никиша?
— Живой.
Я отвечаю, и осознаю, что мне известно имя мальчишки, его зовут Ванька, а так же, понимаю то, что меня, в самом деле, зовут Никиша, если точнее, то Никифор, а фамилия моя Булавин. Ого! Вот это да. Ведь, только что в своей хате был, в беседке с Кузнецовой разговаривал и талисман древних степных шаманов в руках вертел, а тут, на тебе. Нахожусь на реке, у меня ничего не болит, и выгляжу я не стариком-развалиной, а худощавым черноволосым мальчишкой. В голове шумит, но, наверное, это оттого, что под водой слишком долго пробыл.
— Поплыли к берегу, — говорит Ванька.
— Давай, — соглашаюсь я, и мы устремляемся к остальным мальчишкам, которые смотрят на нас.
Вдох! Выдох! Руки под углом входят в речную гладь, в теле чувствуется крепость, мышцы ноют приятной тяжестью, и так хорошо я себя не чувствовал уже очень давно.
Хух! Ноги касаются илистого дна и, совершенно голые, пошатываясь, мы с Ванькой выбираемся на берег. Человек пять загорелых пареньков окружают меня и засыпают вопросами: