Во-вторых, аналог «сурдокамеры» используется некоторыми спецслужбами в процессе отбора и подготовки спецов узкого профиля. Человечка (иногда в паре с кем-то) запирают в «сурдо». Первые несколько часов – «силанс», космическая тишина. Потом создают специальный звуковой фон. К примеру, микст из аудио– и звуковой дорожки видеозаписей, которые за годы кавказских войн были изъяты у чеченских и арабских боевиков в качестве трофеев. Где все, казалось бы, перемешано бессистемно, хаотически: тут тебе и гортанный говор остановившихся в «зеленке» на привал «духов», и вопли пополам с проклятиями женщин и старух, у которых при зачистке пропали родственники, и полуденная молитва, которой предшествует протяжный зов «азанчи», и звуки реального жестокого боя, и звуковое сопровождение сцен с избиением, пытками и даже казнью…
Испытание не для слабаков. Самому Рейнджу не доводилось его проходить. Вернее, он все это – и даже сверх того – проходил на практике, в боевых условиях. Например, как-то ему и трем сотрудникам из созданной для выполнения конкретной задачи СВОГ[17] почти восемь суток довелось сидеть в заброшенном, оставшемся еще после 1-й кавказской войны схроне. А пятым в их компании был захваченный в ночном деле бородатый чел, у которого были тяжелая контузия и простреленная в двух местах рука (ее ампутировали там же, отрубили, отчекрыжили тесаком, потому что к концу их вынужденного затворничества – а у них буквально по головам ходили севшие неподалеку лагерем нохчи – у их пленника началась гангрена). Вот как раз после того случая под Курчалоем у Мокрушина на висках стали пробиваться седые волосы.
А вообще-то он попал в свою нынешнюю контору уже сложившимся человеком. В девяносто девятом, когда Мокрушин служил в ЗЗ6-й Белостокской бригаде морской пехоты, на него положили глаз люди из военной разведки. А заодно и на его приятеля, Андрюшу Бушмина, известного в кругу своих также под прозвищем Кондор. Предложение исходило не от самого Шувалова, который в ту пору был простым гэрэушным подполковником. И даже не от руководства ГРУ, под крылышко которого они в конечном итоге и перебрались. Нет, все оказалось гораздо серьезней. Спецслужбы в ту пору, как и вся страна, переживали, мягко говоря, не лучшие времена. Но в недрах государства – с приходом нового руководства – постепенно выстраивалась новая, зачастую тайная, сокрытая от глаз непосвященных, структура силовых ведомств. Именно в такой среде последние шесть с лишком лет обретался подполковник Мокрушин, человек с несколькими тщательно залегендированными биографиями, федеральный спецагент категории «элита».