— Ну так?..
Он понимающе улыбнулся, уловив и потаенный смысл ее вопроса, и ее возбужденное настроение.
— Любуюсь тобой, — не стал скрывать он. Голос его был ласков и вкрадчив, как летний ветерок. Выражение помрачневших глаз смягчилось, он притих — казалось, комок застрял у него в горле. Какая же она прелесть, подумал Майк, восхищаясь всем ее обликом, точеной фигуркой, обтянутой черной тканью изящного платья. Наконец он посмотрел ей в глаза и, как всегда, улыбнулся. — Может, сядем за стол и примемся за завтрак, пока он не испортился?
Он взял ее за руку и подвел к дивану, бережно усадил за стол и расстелил на ее коленях салфетку.
Вопреки своим представлениям, Эбби нашла эту чуть старомодную манеру весьма забавной. «Что изменится, если она, не мудрствуя лукаво, просто насладится его вниманием?» — спросила она себя, наблюдая за ловкими движениями его красивых рук, умело откупоривающих заветную бутылку.
Он аккуратно разлил шампанское по фужерам и сел напротив Эбби.
— За что выпьем сначала? — спросил он, с улыбкой глядя на чуть смущенную хозяйку дома.
Дрожащей рукой Эбби подняла бокал. Теперь или никогда. И она произнесла тост, неожиданный для ее поклонника.
— За корабли, расходящиеся в море! — звонко прозвучало в тишине комнаты.
Майк был обескуражен и отверг тост Эбби.
— Я все-таки верю, что ты, моя прекрасная леди, хотела сказать мне что-то совсем другое, — заметил проницательный Майк, осторожно ставя наполненный бокал. — Но так как я не принес с собой сегодня волшебный хрустальный шар, тебе придется самой доверить мне правду.
С ней определенно происходило что-то необычное, противоречивое, с чем она не в силах была справиться. Майк, не отрываясь, нежно смотрел на нее, а она просто таяла, испытывая тепло от его взгляда, особое тепло, проникающее в ее сердце, заставлявшее трепетать ее тело.
— Ну, пожалуйста, Абигайль, поговори со мной. — Майк нетерпеливо вздохнул и встал с кресла, чтобы сесть рядом с ней. — Поговори со мной, Эбби. — Он коснулся пальцем ее разрумянившейся горячей щеки. От прикосновения к ней его глаза потемнели: — Или ты плохо себя чувствуешь?
Эбби покачала головой. Она не была больна, она была напугана! Эбби боялась себя. Он сидел так близко от нее, и ее желание расстаться с Майком с каждой секундой улетучивалось. Эбби вдруг отчаянно захотелось, чтобы он крепко обнял ее, она готова была раствориться в нем, забыть все свои опасения, колебания, жалкие уловки. Она продолжала молчать, пытаясь побороть вспыхнувшее в ней чувство. Майк встал и пересел в кресло.
— Давай поедим, — предложил он, хладнокровно взял прибор и принялся за еду.