— «Все боятся времени, а время боится пирамид», — понизив голос, процитировала она.
— Значит, ты довольна поездкой?
— О, это было... — Оливия запнулась, невольно вспомнив насмешливые серые глаза и крепкую подтянутую фигуру Стивена, и неуклюже закончила: — Это было здорово...
— Здорово? — повторил Робин, состроив гримасу. — Место, которое ты с детства мечтала посетить? И ты говоришь об этом «здорово»? Оливия, что случилось? Ты же великолепный рассказчик?
— Я немного устала, вот и все. Когда вернулась из Египта, сразу же поехала в Бостон навестить тетю.
Она села к столу и начала просматривать утреннюю почту.
— Да, ты какая-то бледная, — озабоченно заметил Робин. — Хочешь кофе?
— С удовольствием. Я сама приготовлю.
— Нет, ты и вправду выглядишь уставшей. Сиди, а я принесу чего-нибудь горячего для восстановления сил.
— Спасибо, Робин. — Оливия благодарно улыбнулась.
Едва Робин ушел, она бросила вскрытый конверт в корзину и огляделась. Все осталось по-прежнему. И ничего не изменилось. Оливия прикусила губу. Да, здесь все как раньше, а вот она изменилась. За несколько дней, проведенных в Каире, она узнала о себе много такого, чему никто не поверил бы. И это ей совсем не нравилось.
Теперь придется смириться с тем, что она, как оказалось, способна лечь в постель с едва знакомым мужчиной. И чему тут удивляться, если он разбил ей сердце?
Вернулся Робин с подносом, на котором стояли две дымящиеся чашки кофе, одну из которых он поставил перед Оливией. Потом Робин достал из кармана шоколадку и протянул ей. Оливия покачала головой.
— Съешь сам. Я не голодна.
Робин покачал укоризненно головой.
— А я думал, что после путешествия в Египет к тебе вернется аппетит. Ну перестань, нельзя же вечно оплакивать Джонни. Ему это не понравилось бы.
Оливия поспешно поставила чашку на стол, опасаясь уронить ее. Что сказал бы скромный и честный Робин, если бы узнал, как недолго она оплакивала Джонни? Она попыталась представить его реакцию и побледнела при мысли о том, как изменилось бы его мнение о ней.
— Вообще-то, — тихо сказал Робин, — я думал, что ты вернешься из страны пирамид другим человеком: Разве не в этом состоял твой план?
Оливия подняла голову.
— А разве я не изменилась?
Он неловко пожал плечами.
— Такая же стройная, только чуть-чуть бледнее обычно... Так что ты там делала?
— А что делают туристы в Египте? — небрежно ответила Оливия, стараясь отогнать воспоминания.
Робин усмехнулся.
— Пыталась взобраться на пирамиду, да?
Оливия натянуто улыбнулась в ответ.
— Угадал!
А потом ее свел с ума мужчина, пробудивший своими ласками ее глубоко скрытые безумные желания. Стивена в этом винить нельзя. Она сама ступила на этот путь. Чем же виновата его физическая красота и мужская сила?