— Будем надеяться, что этот юный головорез сломает ногу, прежде чем кто-нибудь серьезно пострадает из-за него, — с досадой заметил мужчина.
Она наконец смогла говорить:
— Да. Сейчас… опасно ходить по улицам. Некоторые люди так невнимательны, не правда ли? — Вот уж поистине тонкое наблюдение! — отругала она себя. Но так трудно быть спокойной и загадочной, когда вся горишь и возбуждена, а он все так же крепко сжимает тебя в объятиях.
— Вы немного бледны и еще не пришли в себя, — заметил незнакомец, а потом добавил тоном, не терпящим возражений: — Вам нужно выпить рюмку коньяка. Пошли.
Катриона открыла рот, пытаясь изобразить отказ, но это у нее не получилось, и она позволила проводить себя до ближайшего бара. И только оказавшись за уединенным столиком, она нервно пробормотала:
— Я… я не люблю коньяк. И я, право, не думаю…
— Тогда виски? Я настаиваю, чтобы вы чего-нибудь выпили. — Он покровительственно посмотрел на нее. — Только в медицинских целях.
Катриона слабо улыбнулась, поддавшись силе его обаяния.
— Ну, хорошо. «Гленливет» и минеральной воды, пожалуйста. — Так пили виски английские туристы в баре около гавани Киндароха, к вящему удивлению местной публики, и она запомнила.
Он подозвал официанта, сделал заказ и сел напротив нее. Протянув руку через стол, представился:
— Райан Хайнд. А вас как зовут?
— Катриона Макнейл, — вежливо промурлыкала она. Его ладонь была крепкой и прохладной, и у нее по руке побежали мурашки.
— Очень мило. Великолепно вам подходит, — улыбнулся Райан.
Она была крайне обеспокоена тем, как он разглядывает ее, и у нее промелькнула мысль, что такой мужчина, как он, ни за что бы не удостоил ее взглядом, если бы они встретились раньше. Мадж взяла ее под свое крыло и дала несколько советов, касающихся стиля и моды. Именно Мадж купила ей одежду, утверждая, что дело тут вовсе не в доброте, а в имидже ее магазина.
В тот день на ней был свободный жакет жемчужного цвета и шелковая кремовая блузка, а рыжие волосы были тщательно уложены и обрамляли лицо, легкой волной спадая на плечи.
Райан продолжал молча изучать ее, и она смутилась еще сильнее. Все умные мысли вылетели из головы, а левая нога вдруг начала нервно подрагивать. Бог знает, какое впечатление я произвела на него, в отчаянии думала Катриона. Школьница и то оказалась бы более сообразительной в такой ситуации.
— Здесь… здесь довольно мило, правда? — спросила она, отчаянно пытаясь найти тему для разговора. — Я прохожу мимо каждый день, но попала сюда в первый раз. — О, Господи! Лучше бы она вообще не раскрывала рта.