— Я бы хотел, но вместе с тобой.
Ее смех стих, и она торжественно произнесла:
— Когда я смотрю на этот дом, то всегда думаю о людях, живущих в нем. Они, наверное, чуть-чуть полоумные, но точно очень добрые. Вероятно, случилось так, что для них поддерживать этот дворик — очень важное дело, и не имеет значения, нравится это другим или нет.
Она внимательно посмотрела на Джейка, как бы пытаясь разобраться, понял ли он ее намек. А он в это время целовал ее волосы, с невыразимой нежностью ласкал виски и тонкую изящную шею. Она задохнулась от прилива чувств и прошептала:
— О, Джейк!
— Я хочу заняться с тобой любовью, Таня, — в самое ухо шепнул он ей, — или немедленно уйду.
Таня сделала судорожный глоток. Решение она уже приняла.
— Останься. — Разве не за этим она позвала его?
Он прикоснулся к ней губами, и она закрыла глаза, готовясь принять его ласки. Его поцелуи были легкими, нежными, он едва касался губами ее губ, щек, глаз. Через несколько минут Таня нетерпеливо извивалась под тяжестью его тела.
— Джейк, пожалуйста…
Он осторожно расстегнул верхнюю пуговицу ее блузки и легонько поцеловал плечо.
— М-м…
— Что? — хриплым от волнения голосом переспросила Таня.
— Просто, м-м, очень вкусно. Не сладко, нет. Я бы сказал: пикантно. Пикантная Таня. — При этих словах он скользнул ниже и освободил напрягшийся сосок. Он стал нежно целовать ее грудь, заставляя Таню извиваться и постанывать.
Его зубы и язык вызывали в ней неизведанные доныне чувства.
Он перекатился на спину, увлекая ее за собой. Затем высвободил вторую грудь и начал ласкать ее напрягшийся в ожидании сосок. Таня почти задыхалась от переполнявших ее чувств.
— Расслабься, ангел, — прошептал он, — я не ухожу.
«Нет, ты уходишь. Во всяком случае, уйдешь, я сама выгоню тебя, как только это кончится». Она чуть не разрыдалась от избытка ощущений.
Он снова перенес на нее тяжесть своего тела и обеими руками осторожно гладил ее. Таня громко стонала. Почему его ласка так действует на нее?
Она распахнула глаза и посмотрела на его страстное лицо. Таня вспомнила свое первое появление в его офисе и подумала: а понимает ли он сейчас, что его обманывают? Чувствует ли он подвох?
— Как ты? — неожиданно для самой себя спросила она. — Я хочу, чтобы… и тебе было хорошо.
— Мне хорошо. — Он провел языком по ее верхней губе, заставляя снова вздрогнуть от возбуждения. — Ты не представляешь, как приятно смотреть на тебя! Мы так близки. И больше ничего, слышишь, ничего не имеет значения.
— Но я… — Она не смогла закончить свою мысль. Он раздвинул ее ноги и лег между ними, совершая ритмичные движения.