Стэнли нахмурился.
— Когда нет дождя, мы обычно завтракаем на террасе. Идемте…
Он протянул ей руку, но Орланда, словно не заметив его жеста, прошла к двери. Стэнли оказался там раньше нее, открыл дверь и пропустил ее вперед с безупречной вежливостью, с которой, наверное, привык обращаться с настоящей леди. Вместо этого, горько подумала Орланда, он тратит свои любезности на меня…
Нельзя забывать, что он выбрал меня потому, что я — это я, потому что именно появление такой женщины, как я, могло смертельно уязвить миссис Гилбрайт. О, любящий сын хладнокровно все спланировал и сделал меня орудием подлой мести.
Ей меньше всего хотелось завтракать с членами семьи мужа, но временно царящие в голове и сердце пустота и отупение от перенесенной боли помогут стерпеть и это. Выйдя в обществе Стэнли на террасу, она увидела, что за столом уже сидят Флоренс и Серж Мареттон. И Кларисса Гилбрайт…
Завидев Орланду, Серж поднялся и пожелал ей доброго утра. Она кивнула и с трудом выдавила вежливую улыбку. Кларисса Гилбрайт тоже поднялась.
— Я буду в кабинете. У меня есть дела. Флоренс, попроси, пожалуйста, чтобы мне подали кофе туда. — И вышла, ясно показав, что не желает находиться в обществе «ничтожнейшей из ничтожнейших».
Орланда опустилась на стул, но не на тот, что отодвинул для нее Стэнли, а на самый дальний от центра стола. Ей хотелось провалиться сквозь землю, а еще лучше умереть. Сердце болело, словно его зажали в тиски и принялись медленно закручивать рукоятку. Но она отказывалась признавать боль.
— Итак, — начала Флоренс, — вот и ваша малышка. Как, вы сказали, ее зовут? — Она задала вопрос громко и нарочито спокойно, чтобы показать, что ничего необычного не произошло.
— Камилла, — ответил Стэнли, устраиваясь напротив Орланды и расправляя на коленях салфетку.
Его голос был таким же натянутым, как у сестры, и Орланда подивилась, что могло явиться тому причиной. Возможно, усилие, которое потребовалось, чтобы заставить себя выговорить имя ее дочери.
Она занялась Камиллой — усадила ее себе на колени и начала поить молоком, которое принесла одна из служанок. Девочка радостно сжимала уже знакомую ей голубую кружку. У самой же Орланды аппетита не было. Она будто находилась за стеклом, отгородившим ее от всех остальных. Даже когда обращались к ней, ее ответы были еле слышными и предельно короткими.
— Вы устали, — сказала Флоренс. Орланда покорно кивнула, не встречаясь с ней глазами, и продолжила кормить малышку сладкой булочкой. Все по-прежнему казались далеко-далеко, а Стэнли — дальше всех.