Немцы быстро сориентировались, и стали стрелять в нашу сторону, но высокий бруствер хорошо закрывал от огня противника. Только несколько пуль цвиркнуло совсем рядом, заставив нас пригнуться еще сильнее, а одна даже со звоном попала в орудийный щит, выбив из него снопы искр, но закаленная броневая сталь выдержала.
Уже после десятка выстрелов огненная перепалка стала потихоньку стихать. Попав под артобстрел, и оставшись без прикрытия брони, немцы поняли, что им здесь ничего не светит. Разумеется, маленькие 45-мм снарядики были не очень эффективны против пехоты, но их и так уже изрядно потрепали. Как только враги стали отходить и почти перестали отстреливаться, я уже не мог стрелять прицельно по вспышкам. Горевшая бронетехника поле боя освещала плохо.
Теперь можно было узнать больше о текущей обстановке.
— Сержант, далеко их позиции?
— За рекой.
— А где река?
— Прямо перед нами в шестистах метров.
Теперь, когда вспышек выстрелов и взрывов стало поменьше, я приглядевшись, действительно увидел вдалеке поблескивающую поверхность реки. Взяв половинку бинокля, валявшуюся рядом, я стал разглядывать местность через покрытые трещинами стекла в поисках моста или плотов. Чуть левее наших позиций поперек реки была протянута тонкая темная линия — очевидно, та самая переправа, по которой немцы перешли на наш берег.
Угол горизонтального обстрела у сорокапятки, насколько я помнил, был большой, поэтому переставлять станины я не стал, а просто довернул ствол в нужном направлении. После каждого выстрела я смотрел в бинокль, стараясь разглядеть всплески воды. Уже четвертый снаряд угодил в переправу, о чем свидетельствовал яркий взрыв, осветивший серые тени, спешащие по понтонному мостику на тот берег. Я сместил прицел чуть дальше, и смог положить еще пару снарядов на переправу, так чтобы ею гарантированно нельзя было воспользоваться. Конечно, через узенькую речку немцы легко переплывут с помощью досок и бревен, но вот помощь к ним уже не подойдет.
С немецкой стороны стрельба окончательно стихла, и я решил, что настала пора решить, что делать дальше.
— Товарищ сержант, а кто у вас командует ротой?
— Старшина Свиридов.
— Где его можно найти?
Но искать его не пришлось, он уже сам подошел, чтобы посовещаться со старшим по званию командиром, за которого он меня принимал. Вдруг, я чего-нибудь умного посоветую. Вместе с ним подошли человек двадцать красноармейцев, видимо половина всего личного состава роты. Свою точку зрения я постарался высказать в двух словах.
— Товарищ старшина, нужно выяснить, не остались ли на нашем берегу фашисты, и уничтожить их пока они не успели окопаться.