Приключения Оги Марча (Беллоу) - страница 457

- Придется? Тебе, кажется, этого не очень хочется.

- О, местожительство для меня особого значения не имеет…

Наряду с прочими местами мы посетили и выставку картин из мюнхенской пинакотеки в «Пти-Пале». Шедевры живописи были развешаны по стенам, и между ними прохаживался дю Ниво - солидный, плотный, в красной замшевой куртке и остроносых, до блеска начищенных штиблетах. Мы с Саймоном с удовольствием оглядывали одежду друг друга. Стелла и Шарлотта были в норковых накидках. На Саймоне - клетчатый двубортный пиджак, на ногах - туфли из крокодиловой кожи, а я - в пальто из верблюжьей шерсти. Словом - достойное соседство персонажам, изображенным на портретах итальянцев, и всем этим франтам и франтихам в золоте и драгоценностях.

Дю Ниво сказал:

- Я люблю живопись, но религиозные сюжеты меня угнетают.

Никто из нас вкуса к изобразительному искусству не имел, кроме, может быть, Стеллы, которая и сама немножко писала. Непонятно, почему мы вдруг забрели на выставку. Может, в тот момент не нашлось ничего более привлекательного.

Мы с Саймоном немного замедлили шаг, и я спросил его:

- Слушай, а что сталось с Рене?

Он вспыхнул, залившись краской до корней светлых своих волос, и сказал:

- Господи, что это тебе в голову взбрело здесь меня об этом спрашивать?

- Успокойся, Саймон. Они нас не слышат. Ребенка-то она родила?

- Нет-нет. Она блефовала. Не было никакого ребенка.

- Но ты говорил…

- Не важно, что я говорил. Ты меня спросил, и я отвечаю.

Я не знал, верить ему или нет, видел только, что он страшно торопится переменить тему. И какая чувствительность! Он явно не хотел продолжать этот разговор.

Но за обедом, когда Стелла и дю Ниво вернулись на студию, Шарлотта сама заговорила об этом. Она сидела очень прямо в своей норковой накидке и велюровой шляпе, которая была ей к лицу. Щеки ее пылали. К несчастью для Саймона, эту историю обсуждали все чикагские газеты, и Шарлотта не сомневалась, что и я читал о ней. Нет, впервые слышу. Я изобразил полное неведение и изумление. Саймон при этом не произносил ни слова, видимо, мучаясь подозрением, что я ляпну что-нибудь из неизвестного Шарлотте. Не на такого напал. Я тоже молчал и не задавал вопросов. Выяснилось, что Рене подала в суд и устроила скандал. Она утверждала, будто у нее ребенок от Саймона.

- С тем же успехом она могла обвинить в этом еще троих, а уж она, будьте уверены, знала, что говорила. Она была женщина информированная. Если бы дело моментально не прикрыли, она представила бы соответствующие доказательства. Я бы ей устроила процесс! - негодовала Шарлотта. - Проститутка паршивая!