Граф помолчал.
Затем он встал на колени и попытался отыскать отверстие, из которого лилась вода, чтобы заткнуть его. Однако древний архитектор очень умно спроектировал ловушку, и Минерва знала, что остановить поток можно только извне темницы.
Внезапно ее охватила паника, и девушке захотелось закричать и кричать долго и громко. Впрочем, она тут же поняла, что никто ее не услышит.
Граф же был очень спокоен, и Минерва решила, что ни за что не унизится перед ним и не выкажет страха.
«Мы умрем, — подумала она, — так что по крайней мере надо постараться сделать это достойно!»
И все же она не могла побороть дрожь.
Вода прикоснулась к ботинкам девушки, и она попятилась, понимая, что, сколько бы она ни отступала, вода все равно доберется до нее в этой маленькой темнице, а потом станет подниматься все выше и выше до тех пор, пока оба они не утонут.
Она не могла поверить, что это происходит на самом деле, однако дела обстояли именно так.
Вода неумолимо заполняла темницу.
Минерва попыталась вспомнить, сколько времени нужно, чтобы темница наполнилась доверху.
Граф все еще пытался что-то сделать с отверстием, куда вливалась вода, однако Минерва понимала, что это безнадежно.
Узники прошлых лет тоже пытались спастись от смерти, и вскоре граф, подобно им, поймет, что смерти им не избежать.
Девушка была так напугана, что попыталась прикрыть лицо руками, и вспомнила, что на ней все еще надета бумажная маска.
Она нетерпеливо сорвала маску и уронила ее на пол, заметив, что та поплыла по прибывающей воде.
Теперь вода уже плескалась вокруг ног Минервы и достигла двери темницы, которую запер посол.
Внезапно Минерва осознала, что совсем не хочет умирать, — напротив, ей хотелось жить.
К тому же что станут делать без нее дети? Она закрыла лицо руками и начала молиться:
— Прошу тебя, Господи… спаси нас! Папа, пожалуйста…,подскажи нам путь к спасению… пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста!..
Все ее тело каждой клеткой словно рвалось к Богу и к ее отцу, где бы он ни был.
— Помоги нам… — просила девушка.
Охваченная этим чувством, она почти забыла, что с нею граф, и вздрогнула, услышав его голос:
— Думаю, мне следует выразить сожаление, что вы попали в столь ужасное место, такое невозможно даже представить в наше время.
Минерва не ответила и не убрала рук от лица. Через секунду граф добавил:
— Если вы молитесь, то я надеюсь, что ваши молитвы будут услышаны. Наверное, я тоже должен помолиться, если, конечно, меня вообще услышат.
В голосе его проскользнула нотка цинизма. Минерва почувствовала, что должна ответить, и произнесла: