Она спала урывками, и в каждом неясном полусне видела юношу.
Когда она была гораздо моложе, у неё была книжка, полная патриотических имперских картинок, одна из которых застряла в памяти, потому что называлась "Белорожный Дикарь". Дафна не понимала, почему юноша с копьём и золотисто-коричневой, словно свежеотлитая бронза, кожей, именовался "белорожным", потому что лицо у него было смуглое. Прошло много лет, прежде чем она поняла, как правильно произносится слово "благородный".
Мау был очень на него похож, но юноша с картинки улыбался, а Мау не улыбался никогда, и двигался, словно дикий зверь в клетке. Теперь она сожалела, что стреляла в него.
В её сонном мозгу одна за другой мелькали картины прошлого. Она вспомнила, как выглядел Мау в первый ужасный день. Он работал, словно какой-то механизм, и не слышал её, даже не видел. Просто перетаскивал трупы, а его глаза смотрели куда-то в иной мир. Иногда ей казалось, что это до сих пор так. Он постоянно злился, словно её бабушка, которая вдруг обнаружила, что Стандарты не Поддерживаются.
Дафна застонала, услышав над головой частый стук. Ещё одна птица-панталонник отрыгнула остатки своего вчерашнего ужина, мелкие кости забарабанили по крыше и палубе. Пора вставать.
Дафна развернула полотенце и села.
Мау стоял рядом с гамаком, глядя на неё. Как он пробрался внутрь? Как прошёл по палубе, ни разу не наступив на краба? Она должна была услышать! И почему он так на смотрит? Боже, ну почему, почему она не надела свою единственную чистую ночную рубашку?!
- Да как ты посмел пробраться сюда, словно…? – начала она.
- Женщина ребёнок, - поспешно сказал Мау. Он только что вошёл, и как раз гадал, как её разбудить.
- Что?
- Ребёнок скоро!
- Да что с ним опять не так? Ты раздобыл молоко?
Мау задумался. Как там это слово звучит, которое она использует, чтобы обозначить одно следующее за другим? Ах, да…
- Женщина и ребёнок! – сказал он.
- Что с ними?
Он понял, что идея не сработала. Тут его посетила новая мысль. Он растопырил руки, словно удерживая перед собой большую тыкву.
- Женщина, ребёнок, - он сложил руки и сделал вид, будто что-то укачивает.
Девушка-привидение уставилась на него. "Если Имо создал весь мир, отчего мы не понимаем друг друга?" – злился Мау.
"Это невозможно, - думала Дафна. – Он что, про ту несчастную женщину? Но у неё не может быть второго ребёнка так скоро! Или он хочет сказать…?"
- Приплыли новые люди?
- Да! – воскликнул Мау с глубоким облегчением в голосе.
- Женщина?
Мау снова изобразил тыкву.
- Да!
- Она… в интересном положении? – это означало "беременна", но бабушка говорила, что воспитанная девушка никогда не должна произносить такие слова в приличном обществе.