— Да, американцев, — повторил Хани. Его глаза сузились от ярости. — Но откуда вы узнали?
— Мы узнали, что Карами вышел на связь с Амари. Сначала все было наоборот. Амари позвонил Карами. Карами даже спросил нас об этом. Кто этот Хуссейн Амари? Зачем он мне позвонил? Но потом мы узнали, что Карами вышел на связь с Амари. Он хотел помочь Амари отправиться в Европу, чтобы встретиться с кем-нибудь из нас. Он спрашивал о ком-то по имени Сулейман. Вот тогда мы и поняли, что вы и американцы пытаетесь внедрить его в нашу сеть. Это был ваш план. Вы хотели использовать Карами, чтобы кто-то получил доступ к нашим тайнам, самым важным. Мы поняли, что нельзя доверять Карами. Что он работает на американцев. И на вас.
Хани поглядел на заключенного. Феррис видел, насколько он напряжен и старается держать себя в руках.
— А почему же вы не убили Амари? — спросил Хани.
— Мы пытались, но не смогли найти его. Он исчез. Американцы умные. Они спрятали его. Они очень умные, эти американцы. Но они — слуги шайтана, и Аллах покарает их.
Хани посмотрел на зеркальное стекло, туда, где, как он знал, сидит Феррис.
— Да, — спокойно сказал он. — Американцы очень умны.
Затем он встал со стула и вышел из комнаты. В его походке была скрытая угроза, как у профессионального боксера, идущего к рингу.
Он открыл дверь и вошел в отделение для наблюдателей, где сидел Феррис. Может, он пристрелит меня прямо здесь, подумал Феррис. Но Хани стоял со сжатыми кулаками. Не для того, чтобы причинить ему вред, а чтобы сдержать эмоции.
— Я больше и слышать вас не желаю, — сказал он слегка дрожащим голосом. — У нас был хороший и тщательно разработанный план относительно Карами. Он был бы отличным информатором и для нас, и для вас. Возможно, он даже дал бы нам возможность проникнуть туда, куда мы стремимся. А теперь мы потеряли его, из-за вашей лжи и глупости.
Он глянул на Ферриса, все еще не отойдя от шока. Как эти американцы могут быть столь тупы? Он покачал головой. Хватит. Развернувшись к двери, он вдруг остановился и снова посмотрел на Ферриса:
— Я знаю, что вы делаете. На арабском это называется такия. Со времен Пророка. Ложь, необходимая, чтобы защитить себя от неверных. Они же неверные, поэтому им можно лгать, если это необходимо. Именно это и сделали ты и Эд Хофман по отношению ко мне, со всеми вашими уловками. Такия. Но вы очень сильно ошиблись.
— Мне очень жаль, — сказал Феррис.
— Ни слова больше, мистер Феррис. Если вы скажете мне еще хоть слово, я вас убью.
Хани снова развернулся к двери и вышел, оставив Ферриса одного в этой мерзкой преисподней в глубинах горы.