— Будет ли она нежной для него? — с непонятной, внутренней для себя и предназначенной для другого человека надеждой, даже тревогой усомнилась она, и опять же упершись в камни руками, а в тело ногами, столкнула сказочника в быстрый и шумный поток.
Ничего не ответил на это беспомощный сейчас навигатор — видно пули неслабо покорежили ему бронекостюм, да и его самого в нем, не расслышал вопроса или просто не захотел говорить. Или не смог, или притворился, что не может.
Всплеск, шум, блики, ледяная прозрачность… и она или вспомнила, или увидела свой собственный сон:
Опять же склон, но на этот раз пологий и ровный, поросший густой, зеленой, весенней и от этого еще невысокой травой, мягкой, но влажной и скользкой — потому что весна, а рядом широко и бурно разлитая река. Река бурлит опасною водой, но все же она зажата в берегах, и мелкие, невидимые брызги рвущейся свободою воды влагою и холодным запахом долетают до лица. Спуск к воде ровный, пологий, зеленый, но почему-то страшно, и ясно, что нужно идти. Солнечно, а вокруг изогнутые ветрами и непогодой березы. Прямо на спуске — свежие спилы в невысокой и удобной для шага траве, у самой земли — это убраны неосторожно выросшие на ее пути деревья. От них остались только светлые спилы, не пни, чуть выше едва проросшей травы, и выходит — ничто не мешает движению к бурной весенней реке.
Река бурлит, в ней нет волн, а только с огромной силой скрученные струи и водовороты, и сама эта река, и вода в ней — как будто гигантский экран, а брызги величиною в мяч, а молодые светлые листья подтопленных весной деревьев почти что с человека.
Она у воды, и от нее уже не только шум и запах, но и холодные брызги. Она у самой воды, струи неправдоподобно велики и завораживающе опасны, брызги на лице и волосах, и скользкая трава, и желание шага по самому краю влажного, ненадежного, весеннего берега… и преодоление опасного желания или уже преодоление опасности сделанного шага? Струи, брызги, водовороты…
Однажды в детстве, которое прошло давно, но еще не забылось, она, счастливая жительница Территорий, дочь внешне законопослушных родителей, играя в поросших мхом и травой развалинах древней, береговой батареи, что в незапамятные времена защищала их фьорд от врагов, или фьорд врагов от них, нашла в этих старых каменных плитах непонятный предмет — полоску проржавевшей темной стали. Это был меч, древнее оружие, древнее, чем обросший мхом, но все еще крепкий фундамент батареи, на котором когда-то стояли мощные дружеские, а может и вражеские пушки.
Такие находки были редки, за него давали хорошую цену, но она, выбрав археологию как сопутствующий, а затем и основной предмет, оставила его у себя и со временем сама смогла работать с ним — всеобщий к находке интерес и несложные технологии вполне позволили справиться с этим. А вскоре появился еще один раритет — отцовский трофей, книга, написанная неизвестным представителем вымирающего вида. Так, случайно, она и приобщилась к странному и почти тайному сообществу коллекционеров, собирателей древностей, своеобразных людей, впрочем, вполне сносно живущих на обширных пространствах Благословенных Территорий и время от времени заглядывающих в различные по форме, но одинаковые по сути Приграничья.