"Что это за лес, где деревья растут?"
О люди, выросшие в диких горных районах или на среднерусской дремучей равнине, или на ее лысоватой возвышенности, или в тайге, или в бамбуковых джунглях, вы не поймете ее глубокого смысла. Этот смысл связан с природой. И он точно не будет понятен жителям города, тем более большого, даже тем, которые живут в этом самом Приледниквье, но не высовывают носа из-за городской черты. Этот смысл, он отличен от всего и одновременно определяющ. Это то чудесное состояние, когда человек, находясь посреди: зимой — белого простора, схожего с бескрайней пустыней, а летом — зеленого пространства, похожего на безбрежный океан, тем не менее, может окинуть увиденное взглядом, не подавляя себя таежной непроглядностью и не раздражаясь степной бесконечностью. Это своеобразие — не тундра и не пустыня, не тайга и не оазис, не степь и не горы. Необъяснимость с тонкими, едва различимыми запахами, с не кричащими о себе оттенками, с разнообразными небесными переливами, летом — с насыщенностью влагой и с голосами перелетных птиц, а осенью — с сочностью цвета и с безмолвием лесов. Вот это-то необъяснимое своеобразие и позволяет человеку, обозревающему это самое пространство, в тишине и молчании, нарушаемом лишь только ветром, понимать бесконечность и учиться терпеть понимание. Несуетливо, и может показаться, что успешно, изредка забывая о конечности жизни.
Так нужна ли Хейлика Бактер в этой книге? Тот ногастый (смешно — "word", подчеркнув слово "ногастый" как неправильное, предлагает замену: "носастый", "рогастый") и глазастый фантом? Внятного ответа нет. Однако вся эта книга в общем-то фантом, так почему бы и ей не быть равной среди равных? Как наутилус, подвижной в подвижной среде. Тем более, если бы ее не было, если бы она не вспомнилась, а однажды не приснилась бы Сказочнику в виде правильного живота, то Навигатору ничего кроме служебных устремлений не осталось бы, а это, согласитесь, скучно.
* * *
12. Экспедиция.
Но что же это за страна, така, Приледниковье? Как в ней жить и как по ней передвигаться? Есть ли там город по имени Рейкьявик, или все названия начинаются на букву "эМ": МурмАнск, Магадан, Манты-Хансийск, Мадрид, Милан, Микены? А территории, что прилегают к этим городам, почему они должны, таки просто обязаны непременно называться ректалиями? Подчиняясь дури автора, когда-то прочитавшего на медицинской упаковке почти сакральные слова: "ректальные суппозитории". А сами жители, что неплотно населяют те мерзлые, обширные пространства вокруг городов, тех самых, что со звуком "эМ" вначале, выходит, все сплошь суппозитарии? И что суппозитарий и транзитарий — близнецы братья? И что некоторых из этих братьев зовут не только Суппо, но и Иммуммалли? И что если оказать на них умелое давление, то они, без труда и для себя почти незаметно превращаются в транзитариев, этим давлением выброшенных на обочину жизни, или на периферию цивилизации, или на окраину ойкумены.