— Пустите меня. Никос. Не надо ничего говорить. Я думала, это не понадобится. Думала, не придется заходить так далеко, чтобы вы согласились на развод. Но оказалось, что это… — она запнулась, — самый верный способ убедить вас. Пожалуйста, дайте мне уйти. Я возьму мои вещи и поищу какую-нибудь другую комнату… каюту… или как они там называются на этой яхте.
Никос сел на край кровати и усадил жену рядом с собой, не выпуская ее руки.
— Как это случилось? — спросил он.
Андреа почувствовала, что вот-вот заплачет.
— Как это случилось? — повторил он еле слышно.
Андреа уставилась в пол. Золотистые разводы на ковре двоились и расплывались. Наконец она заговорила:
— Попала в аварию, мне было пятнадцать. За рулем был брат одного моего одноклассника. Мы ехали домой из кино. Я помню немного. Машина вдруг вильнула… колесо лопнуло или еще что — то… потом посыпалось стекло… и мы ударились о стену. Я была на пассажирском сиденье, меня зажало, спасателям пришлось меня вырезать. Мне размозжило ноги. Врачи в больнице хотели… хотели… Они сказали, что надо ампутировать.
Не слыша тяжелого дыхания сидевшего рядом мужчины и не чувствуя, как сжались его пальцы у нее на запястье, она продолжала рассказывать, уставившись глазами в ковер:
— Мама им не разрешила, сказала, они должны их спасти. И они… спасли. Я месяцами лежала в больнице. Кое-как все срослось в конце концов, и мне разрешили сесть в инвалидную коляску. Они говорили, что я никогда не смогу ходить. Но мама сказала, что я буду ходить. И… я стала заново учиться. Мама отвезла меня в одно место, где таким, как я, помогают научиться владеть своим телом. Потом мне сделали еще несколько операций.
Узор на ковре снова расплылся, Андреа проглотила слюну.
— Знаете, мне ужасно повезло, просто сказочно повезло. Я это поняла еще в больнице. Многим гораздо хуже, чем мне. Единственное — я должна быть осторожной, не перетруждаться. И еще я никогда не выйду замуж. — Ее голос дрогнул, но мгновение — и он снова зазвучал ровно: — В конце концов, это не так уж и плохо. Я смирилась с этим. Я же знаю, ни один мужчина не захочет меня, стоит ему только увидеть…
Она умолкла.
Никос медленно опустился на колени у ее ног и приложил ладони к бедрам. Под невесомой тканью прощупывались рубцы.
Андреа хотела встать, попыталась отодвинуть ноги, он не дал. Его темноволосая голова склонилась, ладони мягко заскользили по ее изуродованным ногам до лодыжек, потом так же мягко и медленно — вверх к бедрам.
А потом он наклонился еще ниже и поцеловал ее ноги, одну и другую.
Андреа застыла в мертвой неподвижности, казалось, она даже не дышит, только билось сердце да одна мысль сверлила мозг: