— Заткните пасть! — рявкнул Райдель. — Не ваше собачье дело!
Утром «глотка», теперь «пасть».
«Неужели этот человек так и остался серо-зеленой рептилией? Или теперь он всего лишь раздраженный маленький солдат? Я коснулся чего-то, что его глубочайшим образом (и в высшей степени) раздражает, — подумал Шефольд. — Что же это такое, что не является моим «собачьим делом»?»
Он заставил себя быть кротким.
— Но, может быть, я сумел бы вам помочь, — сказал он.
Сочувствующие начальники. Это он особенно любит.
«Педик я».
Он вдруг понял, что этому человеку можно запросто сказать такие слова. Для него не будет тут ничего особенного.
Выходит, майор ему и вправду ничего не рассказал.
Очко в пользу майора. Значит, этот хлыщ может больше не приставать.
Господин доктор Шефольд. Интересуется. Этим.
— Не нужна мне помощь! — сказал Райдель. — Тем более от шпиона.
«Словами „тем более" он признал, что нуждается в помощи, — подумал Шефольд. — Это ясно и так, если вспомнить его разговор с майором Динклаге».
Все остальное сигнализировало об опасности.
— Я не шпион, — сказал Шефольд. — Как это могло прийти вам в голову? Я запрещаю вам говорить такое.
«У меня в бумажнике бельгийские франки, доллары, — подумал он. — Письмо Динклаге. Если он вздумает обыскать меня, я пропал. И Динклаге тоже. Я не смогу ему помешать. Я мог бы повернуть назад, пригрозить, что пожалуюсь Динклаге, но, если он, будучи нацистским солдатом, все поставит на карту и меня обыщет, я не смогу воспротивиться».
— Бьюсь об заклад, что вы шпион, — сказал Райдель. — Но мне на это плевать.
Это было самое поразительное за весь этот поразительный день. Всего ожидал Шефольд, только не такого заявления. Как могло быть безразлично этому чудовищу, является человек, которого он сопровождает, шпионом или нет? А если ему это безразлично, значит, он не нацистский солдат. Или был раньше, но теперь деморализовался?
Шефольд мог бы почувствовать облегчение, но не почувствовал.
«Я педик. Он шпик. Два сапога — пара. Мне не в чем его упрекнуть.
Кроме того, если я буду помалкивать, это мне кое-что даст».
Нет, конечно, нельзя допускать, чтобы этот парень остался при своих подозрениях (или своей уверенности). Хотя бы в интересах Динклаге. Райделю может прийти в голову шантажировать Динклаге. Он способен пригрозить майору расследованием. Даже когда его, Шефольда, и след простынет.
«Вообще-то, Динклаге это заслужил», — подумал Шефольд. Навязать ему этого ужасного человека на обратный путь-не самая гениальная идея. Какой-то заскок у господина майора. Не обер-ефрейтор, а его командир иногда излишне много думал.