Теперь надо просто солгать.
— Я передал вашему командиру ценные сведения, — сказал он. — Этого вы не можете себе представить?
Он не подозревал, что Райдель, в лексиконе которого выражение «разбираться в людях» отсутствовало, тем не менее всегда точно знал, когда ему врут, а когда говорят правду. «У меня назначена встреча с командиром вашего батальона, майором Динклаге». Это он принял без всяких сегодня утром. Но тому, что Шефольд передал его командиру ценные сведения, он абсолютно не поверил.
Значит, Шефольд не может быть немецким разведчиком. Немецкий разведчик, который имеет дело с начальником разведки, бывает на командных пунктах, получает точные инструкции, никогда не станет трепаться про «ценные сведения» или спрашивать, может ли он себе что-то представить. Такой бы ему сказал, притом резким тоном:
«Не вмешивайтесь в секретные дела - командования», или: «Я подам на вас рапорт!»
А американский шпион? Американский шпион сказал бы то же самое. Потому что шпион получал точнейшие инструкции от американской разведки, его обучали как следует. Он бы знал выражения врага. Выражения и как вести себя с противником, если дело примет щекотливый оборот. Уж они его как следует бы натаскали. Они бы выбили из него привычку спрашивать врага, может ли он себе что-то представить.
Значит, он не немецкий разведчик и не американский шпион.
Тогда Райдель вспомнил про свое решение: плевать ему, кто такой Шефольд.
— Я себе вот что могу представить, — сказал он. — Чешите-ка вы отсюда, да побыстрее. Не то я вам помогу.
Это было уж слишком. Пожалуй, в такое бешенство Шефольда привели слова «да побыстрее». Но он снова постарался умерить свою ярость.
— Извинитесь сейчас же, — сказал он, — или я больше шага не сделаю вместе с вами!
Тон постояльцев отеля. И тон, и слова те же. «Где вы обучались таким манерам?», «Что вы себе позволяете?», «Извольте извиниться!».
Так они разговаривают. Он забыл об этом. Нет, он никогда об этом не забывал. И вот снова он слышит это, семь лет спустя.
То, что он твердо решил никогда и ни от кого больше не выслушивать.
По лицу этого типа он увидел, что тот не шутит. Похоже, что он действительно может повернуть назад.
— Ладно, — сказал Райдель.
— Что «ладно»?
— Извините.
Встал на задние лапки. Через семь лет. Встал на задние лапки, услышав тон, который, убегая из отеля в армию, дал себе слово никогда больше не слышать.
Эта шпионская свинья добилась своего.
Шефольд вздохнул. Он был не рад своей победе. Он зашагал дальше. Внезапно охватившую его усталость он объяснил тем, что с утра, кроме завтрака, почти ничего не ел. Обед майора