— Не дождешься, мразь, — злобно говорю я. Мне нравиться то, как решительно звучит мой голос. Но Ланталь приходит в ещё большое бешенство и с силой бьет меня по лицу. Я, ощущаю вместе с новой порцией крови, выброс неудержимого гнева. Молниеносно, резко вскидываю руку и яростно опускаю кулак на челюсть этого нечеловека. Затем добавляю удар ногой в пах. Приемы, которые знает каждый американский подросток. Но Ланталь не ожидал, что я могу сопротивляться.
Он корчиться, согнувшись пополам. Я же думаю, что все как-то не так. На палубе неожиданно слышаться какая-то возня и шум. Я отвлекаюсь и, в следующую минуту, Маркус отбрасывает меня ударом на мое первичное место. Я уже не чувствую боли, медленно оседаю на пол.
Теряя сознание, улавливаю лишь грохот открываемой двери и яростный, но до боли знакомый голос:
— Ты покойник…
Через некоторое время я прихожу в себя. Чувствую резкую боль в голове. Но, мое внимание привлекает яростная борьба мужчин в каюте. И я забываю о своей боли.
Фрэнк… Милый, любимый, единственный, такой родной. И вот сейчас я вижу его ярость, гнев. Мощные кулаки наносят один за другим стремительные удары. Во всем его теле чувствуется мастерство, отточенное годами. Каждое движение просчитано заранее, выполнено профессионально, легко. Он как будто играет, движется плавно и грациозно.
Но Маркус тоже не промах. Он ловко парирует удары. И каждый раз, когда он находиться слишком близко от Фрэнка, мое сердце замирает от страха.
Немного переместившись на месте, попробовав встать, я с шумом втягиваю воздух, пытаясь сдержать стон боли.
Фрэнк реагирует моментально и вот его лицо уже повернуто ко мне. В глазах появляется беспокойство. Я киваю, что все хорошо, чтобы он не отвлекался, но Маркус уже наносит сокрушительный удар и поваливает своим телом Фрэнка на пол.
Я с ужасом наблюдаю, как двое здоровенных мужчин качаются по полу, неистово нанося удары, злобно скалясь и рыча друг на друга.
Фрэнк держится легко, словно бой не требует от него никаких усилий. Но Маркус же постепенно слабеет. Его глаз заплыл багрово-фиолетовым синяком, бровь и губа были рассечены и из них сочились струйки крови. Еще немного и он потеряет последние силы, но Фрэнк беспощадно наносить удар за ударом.
Затем он хватает Маркуса руками за голову.
— Это тебе за все зло, что ты причинил людям.
Резкое движение сильных рук и я слышу противный треск ломающихся костей, а тело Маркуса безвольно спадает на пол.
Мои глаза широко распахнуты. Фрэнк медленно идет ко мне, подняв руки зачем-то вверх.
— Саманта, — осторожно зовет он, отвлекая меня от созерцания недвижимого тела Маркуса. Я перевожу взгляд на Фрэнка и моргаю, не в силах что-либо вымолвить. Его лицо покрыто ссадинами и царапинами, одежда порвана и испачкана.