— Мне тоже, — процедил Купер и замолчал.
Когда пауза слишком уж затянулась, девушка спросила:
— А здесь есть магнитола?
— Конечно, — отозвался Купер и нажал какие-то блестящие кнопочки. В ту же секунду салон автомобиля наполнился звуками джаза.
— Такая музыка сойдет?
— Да, вполне, — соврала Ариэль. Сейчас ей хотелось чего-нибудь более ритмичного, поднимающего настроение.
— А какую музыку вы обычно слушаете? — попытался завязать разговор Купер.
— Я очень люблю латиноамериканские ритмы. Особенно фламенко, — не задумываясь, ответила Ариэль.
— Вы читаете, что я занудливый бизнесмен, — констатировал Купер.
Ариэль не хотелось спорить и пререкаться, поэтому она спокойно ответила:
— Мы разные. Вот и все, что я думаю.
— А противоположности притягиваются.
— Разве кто-то говорит о симпатии?
— Можете не притворяться. Я видел, как вы разглядывали меня, пока рисовали.
— Да как вы смеете… — начала Ариэль, но громкий, задорный и беззаботный смех Купера прервал ее. Неожиданно для самой себя, девушка присоединилась к нему и от души рассмеялась, а потом уже серьезно добавила: — Теперь к длинному списку ваших недостатков я вправе добавить огромное самомнение. Мне приходилось рассматривать ваше тело в профессиональных целях, не более того.
Купер поморщился и дружелюбно произнес:
— Перестаньте, Ариэль. Наберитесь мужества и признайте, что вам нравится мое тело.
— Мне бы очень понравилось, если бы сейчас появился кляп, который заставил вас наконец-то замолчать! — негодующе выпалила Ариэль.
По ее телу бежали мурашки оттого, что Купер сидит так близко.
Черт! Ариэль действительно нравилось его тело, от которого веяло сексуальностью и недоступностью, и это сводило ее с ума вот уже неделю. А чем больше времени они проводили разговаривая и смеясь, тем больше ей нравился его интеллект, его характер.
И все же он здесь только ради того, чтобы отобрать у нее самое дорогое — ее галерею.
— Вот мы и на месте, — торжественно объявил Купер.
Они вышли из машины, и Ариэль огляделась. Вокруг стояли дорогие и очень красивые лимузины, а чопорные служащие в униформе заботились о том, чтобы не создавалось пробок и столпотворения.
Рука Ариэль сама потянулась к завитку и стала наматывать его на палец. Она чувствовала себя здесь неуютно.
Ей все не нравилось и казалось чужим — начиная от вычурного, выкрашенного в кремовый цвет двухэтажного дома с теннисным кортом и заканчивая постриженными вручную деревьями.
Люди, которые живут в таких домах, водят такие машины и ходят на такие вечеринки, никогда не нравились Ариэль. В основном это высокомерные снобы, от которых она не ждала ничего хорошего.