— А что тогда делать? Инженеры в Москве никому не нужны. Ну почему нашу лабораторию разогнали!
— Успокойся! Все будет нормально.
— А помнишь, когда мы только познакомились, ты говорила, что хочешь быть женой или подпольного миллионера, или американского безработного.
— Но американского же! Американского!
— Надо же с чего-то начинать... Вошла Юля.
— Ну как? — стараясь казаться веселой, продемонстрировала она свой новый «прикид».
— Концерт отменяется... Денег нет. Отца уволили.
— Как это, уволили? С работы?! — Юля опешила. — Да какое они имеют право!
— Это я во всем виноват.
— Никто ни в чем не виноват, — перебила мужа Маша. — Ясно?! Так сложилось! А с сапогами придется потерпеть. Будешь носить мои. По очереди.
— Значит, вам бабки нужны?
Сергей и Маша, удивленно переглянувшись, вопросительно посмотрели на дочь.
— Мне Костикова за этот костюм двадцать баксов... Ну в смысле долларов сразу предлагала. Можно поторговаться и за двадцать пять...
Увидев недоумение и растерянность, царившие на лицах родителей, Юля поспешила успокоить их по-своему.
— Далась вам эта работа! Тоже мне, подарок! Вспомни, сколько тебе там платили! А скандалы?! Какие у тебя с начальником скандалы были?! Да это же счастье, что тебя уволили! Ты бы сам еще сто лет не собрался! Странные вы все-таки люди. Из всего трагедию делаете. Выкрутимся! Надо только не паниковать! В жизни же как... Человек испугается и от испуга еще больше глупостей наделает!..
Вечером, когда Маша ушла на урок, а Юля с отцом остались одни, Юля все-таки спросила у отца:
— Пап! А где то письмо?!
— Какое? — не сразу понял Сергей. — Ах то! Я же говорил. Я его еще тогда порвал! А что?
— Нет. Ничего. Я просто так, — испуганно ответила Юля.
Глава третья. СМЕРТЬ ПО ГОРОСКОПУ
Маша ждала этого звонка. Ждала и боялась.
Даже не потому, что как всегда опаздывавшая Юлька еще не ушла и могла услышать что-то лишнее. Она боялась, как боятся всего, даже самого хорошего, когда оно случается впервые. Это... было впервые за семнадцать лет жизни с Сергеем...
— Нет, это невозможно. Ну как ты не понимаешь! Я должна быть сегодня дома. У меня масса домашних дел...
Она не кокетничала, она просто не знала, как себя вести.
Между тем Юлька схватила трубку параллельного аппарата. Обнаружив, что телефон занят, опустила ее на рычаг. И только тогда осознала услышанное.
«Я по тебе очень скучаю, солнышко... »
Это произнес красивый мужской голос. Видимо, похожий на голос какого-то телевизионного диктора. Во всяком случае, он был знаком Юле.
Но какое право имеет чужой мужчина говорить такие вещи маме?! А может быть, не чужой?