— Зачем это дежурить? — нахмурился сын торговца, с опаской оглядываясь вокруг. Ему совсем не нравилась идея сидеть одному, со страхом наблюдая за диким танцем на стенах пещеры рожденных пламенем и мраком теней, от которых веяло мертвым холодом. — Караванщики никогда не оставляли дозорных. Дикие звери боятся огня и не сунутся.
— Ага, а кто огонь в костре поддерживает, хворост подбрасывает? Горные духи?
— Не-ет, — не уверенно протянул Рик, — ну, я ведь никогда не ходил с караваном. Но отец мне ничего такого не рассказывал. Ночь ведь — время отдыха, и я думал… Скажи? — он повернулся в сторону сидевшего рядом с Лотом младшего царевича.
Тот молча пожал плечами.
— Как же так? Ты ведь был в горах!
Его отвлек смешок.
— Ты не знаешь моего братца, — мотнул головой Аль-си. — Он ведь перетруждать себя не привык. И ничего тяжелее книги в руки не брал.
— Я… — вскинулся Аль, собираясь сказать: "Это ты ничего не знаешь! Да я через все горы тащил на себе Ларга!", но, сам не зная почему, промолчал. Ему не хотелось оправдываться, словно он был в чем-то виноват. Да и никому здесь не были нужны его оправдания, даже ему самому.
— По ночам он, — довольно ухмыляясь, продолжал Аль-си, — спал, можешь не сомневаться. Дозор несли другие.
— Вот именно — другие, — вдруг, неожиданно для говорившего, прервал его Лот. Однако, поскольку, казалось бы, бродяга соглашался с ним, царевич не стал возражать. Пусть. "Пусть братец услышит все из уст того, кого считал своим другом. Так даже лучше". — Как ты думаешь, кто возится с ослами, распрягая их и кормя, когда торговцы спешат наполнить свои собственные желудки? Те же самые люди, кому приходится следить за костром, когда богатенькие лежебоки дрыхнут.
— Ну ты даешь! — хмуро глянул на него сын торговца. — Лежебоки? Это ты о караванщиках, которые обошли больше земель, чем ты, нахлебник торговых рядов, можешь себе представить! Богатенькие? Да те, кто не считает каждую медяшку, в жизни не отправится с караваном. Делать им, что ли нечего, как своей шкурой рисковать?
— Да? А слуг караванщики нанимают от человеколюбия? Исключительно в стремлении дать работу нуждающимся?
— Какие еще слуги!
— Мой брат ходил с таким караваном! Вкалывал как последний… Вернулся домой черный, весь высохший. А заплатили ему за месяцы труда такие гроши, что их даже не хватило, чтобы раздать долги! Но следующей весной он снова отправился с караваном. Надо же семью кормить. И не вернулся. Вот так просто — взял и исчез. Мать пыталась что-то выяснить, а ей — "Не суйся не в свое дело!"
— Конечно, не в свое, — зло бросил Рик. — Может, твоему брату надоело кормить столько голодных ртов, он и нашел себе что-то получше. В другом царстве.