— Я так понял, — безмятежно продолжал Евсей, переведя взгляд на юношу, — что ты, царевич, решил продолжить путь с нами… — он умолк, ожидая, что скажет на это юноша, но тот молчал, не слушая его, а, может, и не слыша, продолжая вглядываться в начавший бледнеть, лишаясь с приближением утра своего могущества, ночной мрак. — Да что с вами такое!
— Что это? — повторил свой вопрос Аль, ткнув пальцем в сторону горизонта.
— Заря, — бросив беглый взгляд, безмятежно пожал плечами торговец.
— Нет… — Ларг прищурился. Стоило ему посмотреть в ту сторону, как он понял, откуда исходит все его беспокойство, однако не в чем его причина.
— Это… похоже на множество костров… — пробормотал царевич, не отводя взгляда от того, что уже замерцало в его глазах заревом грядущих пожаров.
— Похож, — кивнул проводник, с силой сжав губы.
— А, — и только торговец оставался безразличен, словно предчувствие беды, охватившее проводника и царевича, обошло его стороной, — должно быть, табунщики возвращаются из ночного. Там, на границе степей, таких коней растят — загляденье! — он даже прицокнул, а затем, с явным сожалением, качнул головой: — Обидно, что их нельзя перегнать через горы.
— Да при чем здесь кони! — не выдержав, воскликнул великан, резко рубанув по воздуху рукой. — Это совсем другие костры! Не наши!
— А чьи же тогда? — Есей смотрел на него, как на безумца. В глазах отразилось сомнение, как если бы он не был уверен, что это безумие не заразно. — На земле десять царств. Ваше — последнее. Дальше — безжизненные северные степи, где живут лишь ледяные ветра, да Повелитель ночи со своими черными слугами. А им костры без надобности.
— Я читал в легендах, — ежась от вдруг навалившегося на него холода, полного ни с чем не сравнимого ужаса, прошептал Аль, — что в степях живут дикие народы — кочевники… — он боялся ошибиться, но куда больше — оказаться правым, потому что даже одна мысль о том, что может оказаться прав, заставляла его дрожать.
— Кочевники! — глаза проводника сверкнули — сам не зная, откуда, он знал — это они. Миг — и его черты заострились, взгляд стал холоден и остер, словно лезвие меча.
— Кочевники? — с сомнением повторил Евсей, однако, и он растерял остатки былой беззаботности. — Но что заставило их сорваться с мест?
— Кто знает? Возможно, холода, истощившие степи, или что-то еще…
— Но костров так много… — хрипло прошептал Аль. — Сколько же тогда… — он не договорил, поймав на себе полный ужаса взгляд Ларга.
Тот вдруг сорвался с места.
— Ты куда? — двое его спутников бросились следом.
— Я должен предупредить, — уже в пещере, не замечая удивленных взглядов разбуженных и без того громкими голосами, которые еще сильнее усиливались раскатистым эхом. — Кочевников слишком много. А, значит… — он принялся собирать свои вещи в заплечный мешок.