Силы Пиппига иссякли. Он вытянулся, и тело его словно размякло от боли. Розе смущенно смотрел перед собой. «Вот, значит, какое о тебе мнение! Пиппиг не заклинает тебя, не просит быть храбрым и мужественным… потому что ты балда…»
Розе повесил голову, он готов был спрятаться от самого себя, так ему было стыдно…
После Пиппига Гай вызвал к себе еще несколько бухенвальдцев. Он не был намерен учинять им допрос. Он хотел лишь прощупать их. В беседах с ними он судил о каждом по впечатлению, которое тот производил, и вскоре убедился, что все они стреляные птицы. Никто из них, мол, ничего не знает.
«Ну ладно, — думал Гай. — Пусть пока будет все так, вы еще запоете у меня соловьями!»
Теперь оставался еще Розе, ради которого он так обработал Пиппига. День уже клонился к вечеру, когда он велел вызвать Розе.
— Ну, любезный, садитесь. Кажется, вас зовут Розе, не так ли?
— Так точно.
Гай зажег сигару и аккуратно положил спичку в пепельницу.
— В глупую историю вы влипли, — сказал он, озабоченно вздохнув. — Давно в лагере?
— Восемь лет, — ответил Розе, пораженный тем, что допрос начался именно так, как он себе представлял.
Гай огорченно покачал головой.
— Восемь лет! Да-да… восемь лет! Я бы так долго не выдержал…
Да, выдержать восемь лет было не легко! Розе ничего не ответил и только старался не рассердить душегуба, боясь, как бы тот его не ударил.
Но у Гая, казалось, ничего подобного и в мыслях не было. Он посасывал сигару, и Розе смотрел на ее светящийся кончик. Вот такой сигарой душегуб выжигал дыры на теле… Гай откинулся на стуле, благодушно скрестил на груди руки и приветливо посмотрел на Роке.
— Вы, бухенвальдцы, смешной народ! Ради какого-то маленького ребенка вы идете на то, что вас избивают до бесчувствия. Если вы хотите держать язык за зубами, так и стойте на этом. Но если вы сперва даете исколотить себя, а потом все выбалтываете, вы не должны удивляться, если с вами перестают обращаться, как с разумными людьми.
Гай наклонился к Розе и доверительно произнес:
— Ваш Пиппиг молодчина, право! Он внушает уважение! Но разве не мог он мне сразу сказать: «Да, господин комиссар, мы нашли этакую маленькую козявку!» Тогда все было бы в порядке. Нет, сначала приходится сделать из него лепешку, и только после этого он все выкладывает. Разве так поступает разумный человек?
Гай снова откинулся на стуле и как бы вскользь заметил:
— Слава богу, другие ваши товарищи были умнее и сразу во всем признались. Что же выгадал Пиппиг?
Розе, скрючившись, сидел на стуле, и Гай уже предвкушал успех своей тактики. Он встал и начал прохаживаться по комнате. Казалось, он разговаривает сам с собой.