— Говорите, это опасно? — Леший решил выяснить самое главное.
— Нет, не опасно,— очень уверенно ответил старик.
От этой уверенности все мы даже опешили. Было сложно поверить, что в этом мире существует хоть кто-то, не желающий нашей гибели. А если учитывать размеры таинственного существа, то в это не верилось вдвойне. Ну не мышонок же в самом-то деле так орет!
— Рассказывайте, только быстро,— тоном, не терпящим возражений, приказал подполковник ФСБ.
— Не знаю, правильно ли я выражусь,— Ипатич начал очень нерешительно,— но я бы сказал, что это создание мой друг.
— Друг?! — выдохнули сразу несколько глоток.
— Оно и помогло мне здесь выжить,— старик с сожалением развел руками.— Из меня ведь добытчик или охотник прямо сказать никудышный, и воевать я не умею. В самом начале сам что-то находил, помогали люди из Ильичевки, прохожие, которые в Подольск направлялись. А вот когда ситуация ухудшилась, когда людей в округе не стало, а из за хищников от убежища было не отойти… вот тогда-то и возникла проблема. Начал я тогда всякие ловушки да капканы конструировать и расставлять их прямо тут, на территории института невдалеке от корпусов. Думал, может, какая-никакая глупая зверушка сунется,— дойдя в своем рассказе до этого места, Серебрянцев смущенно улыбнулся.— Только опыта у меня в этом деле не было абсолютно, да и с материалами проблема. У нас в институте гораздо легче отыскать контейнеры с радиоактивными изотопами, чем моток обычной веревки. Вот наверное именно поэтому ловушки у меня получались неправильные какие-то, мудреные что ли. Не шел в них зверь. И я уже решил, что с голоду придется помирать, совсем отчаялся. Но в один из дней, когда уже чисто по инерции, практически без надежды поплелся проверять свои охотничьи приспособления, обнаружил, что они все сработали. Нет, дичь в них не попалась, а вот сработали все, как будто игрался кто. Не понятный случай, но хоть сработали. Видать какое-то зверье возле них все же крутилось. Выхода у меня другого не было, я их снова взвел, положил последние крохи приманки и ушел к себе отлеживаться. Сил чтобы работать тогда уже совсем не было.
Тут Ипатич замолчал, задумался. Наверное, вспоминал и вновь переживал те не очень веселые дни своей жизни.
— А дальше? — тихо произнес Пашка и потянул старика за рукав. По всему было видно, что пацану уж больно интересно узнать чем дело закончилось.
— А дальше… — старик положил руку мальчишке на плечо.— А дальше я проснулся вот от точно такого же звука, его даже в убежище было слышно. Не верилось, что это реальность. Подумал, показалось, слуховая галлюцинация. Чего не бывает с голоду? Но ведь уже проснулся. Думаю надо в последний раз удачу попытать, ловушки, в смысле, проверить. Высунулся наружу, а там утро, только-только светать стало. Не помню уж как добрел до первого из изобретенных мной орудий убийства. Оно вон там, не доходя до столярной мастерской стояло.— Старик указал в сторону небольшого домика с обвалившейся внутрь крышей.— Так вот добрел, почти дополз туда и вижу: ловушка, как и вчера, захлопнулась. И как вчера в ней никого нет. Зато рядом лежит окорок, свежий такой, только освежованый. И еще… вот это меня очень поразило, круглый дорожный знак, на котором, как на тарелке, клубни какие-то, очень похожие на батат. Я его, правда, только на картинках видел, но сразу сообразил, что очень похожие. Раздумывать над тем съедобное это все или нет не было никакой возможности. Я уже тогда сознание от голода терял. Помню, что на сырое мясо не накинулся, должно быть табу в подсознании все же какое-то имелось, а вот пару клубней сжевал прямо с кожурой. Сжевал и вырубился. Когда пришел в себя, понял что день уже в самом разгаре. Лежу на земле рядом со своими, невесть откуда взявшимися дарами. Как только до меня это дошло, сразу страх прошиб. А ведь меня так самого в дары к какому-нибудь хищнику преспокойно могли записать. Тогда в наших краях уже как раз первые стада кентавров появились, твари, я вам скажу, те еще… Поднял я голову и вдруг осознал, что о кентаврах это я не зря подумал. Вот они, родимые, тут как тут.