— А что делать, это мы сейчас выясним, — с этими словами подполковник ФСБ наконец глянул в смотровой прибор.
До этого я не вмешивался в процесс, предоставляя Андрюхе спокойно командовать своими людьми, но теперь... Теперь следовало решать главную задачу.
Глянув в небольшой перископ, тот самый, через который до этого наблюдал Ертаев, я обнаружил мертвый, абсолютно неподвижный пейзаж. Ни одного живого упыря.
— Будем выбираться! — не сговариваясь, мы с Загребельным одновременно отдали один и тот же приказ.
— Из болота выедем. Это без проблем, — пообещал я. — А вот через дохлых трупоедов...
— Хочешь или не хочешь, а дорожку надо будет расчищать, — Загребельный пожал плечами. — Другого выхода просто нет.
— Это означает, что кому-то придется выйти наружу, — вклинился в разговор майор милиции.
— А как же этот... Хозяин леса? Он ведь там, — Клюев престал наматывать бинт на свою разбитую голову и показал взглядом в сторону правой бронедвери.
— Похоже Ипатич был прав, — я с болью поглядел на лежащего ничком старика. — Хозяин не желает нам зла. Скажу больше, он нас спас. И пришел ведь! Оставил свое прибежище, свой лес!
— И сейчас он там, снаружи, — прапорщик ВДВ упрямо гнул свою линию.
— Да не видать что-то, — Загребельный доложил о своих наблюдениях.
— А может он с другой стороны? — Клюев повернул голову к левому борту, приборы на котором были разбиты полностью.
— Все, хватит думать да гадать! — Леший взялся за рукоять двери. — Надо выходить.
— Командир! — Ертаев остановил Андрюху. — Плохо ему. Очень плохо. Боюсь вот-вот помрет. — Казах засовывал под промокшую от крови одежду Серебрянцева марлевые салфетки из медицинского пакета.
— Муратик, ты у нас тут один фельдшер. Так что это твоя работа, — с железом в голосе проскрежетал Загребельный. — Вот и занимайся!
— Не фельдшер я, а сын фельдшера, — Мурат тяжело вздохнул и полез за новой порцией промедола.
— Пошли! — Леший кивнул мне, вскинул автомат и распахнул стальные створки.
Оказавшись снаружи, я и Загребельный ошеломленно замерли. Цирк-зоопарк, ну и война была! Сколько же тварей мы тут покосили?! Сотню? А может полторы? Вся проезжая часть, обочины, пустырь перед кладбищем были усеяны трупами упырей. Сейчас они превратились в скользкие серые лужи. Лишь только человек с фантазией и бурным воображением мог разглядеть в них черты тех отвратительных созданий, которые всего несколько минут назад шли на приступ нашей крохотной крепости.
— Да-а-а... — протянул Загребельный. — Хорошо, что упыри, прямо скажем, не гиганты, да к тому же особой живучестью не отличаются, а то бы в жизни не отбились.