— Ну, видите ли, — капрал наморщил лоб, — в такие дела мы не вмешиваемся. Если бы на вашу миссию напали, тогда другое дело. Еще стаканчик?
И мы опять выпили.
— Во имя человеколюбия, — не сдавался я, — защитите невиновных!
Капрал махнул рукой и встал. Нас сопровождали двое полицейских с винтовками.
На площади по-прежнему было неспокойно, кое-где были взломаны двери лавок, валялись осколки битого стекла.
— Заряжай! - скомандовал капрал полицейским. — Сначала в воздух.
Раздались выстрелы. Участники погрома были ошеломлены. Завидев полицейских, перезаряжавших винтовки, они пустились наутек, кто куда. Их бегство сопроводил новый залп. Площадь опустела.
— Ну вот, видите, все в порядке, — добродушно улыбаясь, сказал капрал. — Мы здесь еще немного подежурим.
Когда я вернулся в церковь, она была уже украшена. Я отблагодарил мальчишек за труды конфетами, и они разбежались довольные.
Вскоре приехал миссионер, и я рассказал ему о том, что здесь произошло. Он удовлетворенно заявил:
— Вот теперь ты видишь, что нужен здесь! И разве это так важно — верить или нет? Религия — это обман, которого люди жаждут.
Меня передернуло от этих слов:
— Что ты говоришь? Религия — это божественное откровение... Ведь столько пророков слышали глас бога, писали о нем.
— А кто такой пророк? Глашатай воли божьей и ее толкователь. Так говорят все религии. А в действительности он ведь глашатай мифов. Более того, шарлатан.
— Не ожидал я, что ты так относишься к религии, — возмутился я словами Фасати и, скорбя о потере им веры, опустил голову.
— Pucatur intra et extra[34]. Настанет час, и ты повторишь мои слова, — сказал с убеждением миссионер. — Ты только хорошенько подумай! Мы готовимся к троице. Этот праздник посвящен святому духу. А святой дух является одной из ипостасей троицы. Как это понимать?.. Один бог в трех лицах? Так сколько же богов? Один или три? Тайна! Все религии полны таких тайн. Во что же верить? В тайну?
Я ничего не ответил, но слова его запали мне в душу и заставили глубоко призадуматься.
— А зачем тебе, монаху, богатство? — не утерпев, спросил я.
— А как долго я смогу пробыть в миссии? Ну десять, двадцать лет. А затем куда я денусь? Направят обратно в Италию, запрут в келье, — по-дружески объяснял мне Фасати. — А в этой стране драгоценные камешки иногда просто сохой вырывают из земли. Их даже и не ценят. А я вот собираю. Это гарантия моего будущего. Когда-нибудь эти камни мне ох как пригодятся.
— Так и их ты отправляешь брату в Италию?
— Да, посылаю. Вместе с лекарственными травами.