— Я навел о вас справки, — признался он. — Надеюсь, вы не возражаете.
— Да нет…
— Мне ничего не известно о вашем случае. Я не знаю, кто в нем замешан, ничего подобного. Мой интерес сугубо научный, и я полагаю, вы хотите, чтобы я кратко изложил доступные мне сведения из этой области.
— Да…
— Я также полагаю, что вы бы хотели вести беседу конфиденциально.
— Да.
— Разумеется.
Нелл увидела в окно пролетающую мимо тарелку фрисби.
— Вы что-то говорили о видео…
— Да, пожалуй, лучше всего начать с видео. — Он усадил ее перед телевизором и нажал кнопку.
Ночь. На экране машина. Въехала на парковку, заняла свободное место. Из машины вышел мужчина, остановился у фонарного столба. На нем кожаная куртка и бейсболка, на щеках двух-трехдневная щетина. На мгновение он посмотрел прямо в камеру. Затем вытащил из кармана маленькую черную коробку, опустился на колени и прикрепил ее ко дну соседней машины. После этого повернулся спиной, сел в машину и уехал. Экран погас.
Нелл взглянула на профессора, тот что-то писал в блокноте.
— Хотите кофе? — предложил он, поднимая глаза. — Я вот не откажусь. — Он отошел к подоконнику, где стояла кофеварка, и налил напиток в две кружки с логотипами в виде зеленых волн. — Натуральный, с Суматры, с щепоткой цикория.
— Очень вкусно, — сказала Нелл.
Профессор вернулся за стол, жестом велев гостье занять кресло напротив.
— А где вы изучали историю искусств? — спросил он.
Она ответила.
— Какой-то конкретный период?
— Раннее барокко, но в последнее время, до урагана, я стала интересоваться южной пейзажной живописью.
— А раннее барокко — это какие годы?
— Начало семнадцатого века.
— Я мог слышать о каких-либо известных художниках этого периода?
— Быть может, Караваджо?
Профессор покачал головой.
— Увы, совсем не разбираюсь в искусстве. — Он извлек из верхнего ящика папку и придвинул ее к Нелл. — Откройте.
Нелл повиновалась. Внутри лежали шесть фотографий: три на пять дюймов, до плеч, все — мужчины.
— Который из них подложил бомбу? — спросил профессор Урбана.
Нелл рассмеялась, не то от смущения, не то от раздражения. Ей не нравилось, что ею манипулируют. С другой стороны, его попытки отвлечь ее сейчас казались ей такими грубыми и очевидными. Едва ли этот ученый муж учел ее наметанный глаз и превосходную зрительную память. Проблем быть не должно.
Нелл изучила фотографии, пронумерованные от одного до шести. Вторую и четвертую исключила сразу же: на них были изображены негр и латиноамериканец, а взрывчатку заложил белый. К тому же он был гораздо моложе, чем номер один; его она тоже смело отбросила. У шестого были очень выразительные брови, сросшиеся на переносице, — она бы запомнила.