Губы Лиз задрожали и она замолчала, чтобы успокоиться.
— Поэтому я вернулась, — закончила она.
Бретт помешивал кофе, не глядя на нее, и Лиз была ему за это благодарна.
— Вы правда поняли, что не любите его?
— Нет, все было не так. Он сам разорвал наши отношения. Он нашел более вескую причину для женитьбы, нежели любовь.
— Он так сказал?
— Он сказал, что любовь — это роскошь, которую большинство мужчин не могут себе позволить. Мужчины должны быть практичными, а чувства — женская блажь. Он собрался жениться на дочери управляющего. Очень практично, не так ли?
Бретт горько усмехнулся:
— В высшей степени. Я бы сказал, вам повезло.
— Именно это я и пытаюсь внушить себе.
— Но вы этому не верите?
Лиз посмотрела на большие, широкие окна, цветы и траву за ними.
— Когда ты кого-нибудь любишь, когда отдаешь этому человеку все свои мечты и надежды, нельзя просто так обо всем забыть.
Бретт откинулся на спинку кресла.
— И это все? Окончательно и бесповоротно?
Лиз кивнула.
— Значит, вам нужно что-то, чтобы совершенно позабыть о своих бедах.
— Так и случилось. Если бы не это, я бы сейчас рядом с Джоном и Дороти умирала от жалости к себе.
— Не могу вас такой представить, но оставим это. Сейчас вы не с Джоном и Дороти, а со мной, и если вы действительно ищете работу, я могу вам ее предложить.
Сердце Лиз радостно забилось. Возможно, она не будет работать секретарем у Бретта, но работать в его фирме, быть винтиком в огромном колесе Рокингтона — уже счастье.
— Да, было бы здорово! — с сияющими глазами воскликнула Лиз. — Но не из-за жалости ко мне? Я довольно хороший секретарь.
Бретт странно улыбнулся:
— Я в этом не сомневаюсь. Однако работа, которую я предлагаю, не потребует секретарских способностей.
— Не думаю, что смогу заниматься чем-то другим.
— Сможете. Это многие девушки вообще не сочли бы работой. Я предлагаю вам выйти за меня замуж.
Нет, это невозможно! Она либо спит, либо не так поняла его.
— Вы правда это сказали? — почти шепотом спросила Лиз.
— Я спросил вас, выйдете ли вы за меня замуж. Значит, это правда.
— Но почему?
Бретт помолчал. Лиз смотрела на него и не могла ничего понять по его лицу. Наконец он медленно произнес:
— Можете назвать это уплатой долга.
— Долга Джи Би?
— Да.
Лизисе еще не могла поверить в услышанное.
— Это единственная причина? — спросила она.
— Единственная, хотя у вас тоже будут преимущества. Я дам вам истинное положение в обществе, вы будете обеспечены до конца жизни и… что бы ни случилось, я буду заботиться о сохранении ваших интересов.
Это было невероятно.
— Если считаете, что это похоже на деловое соглашение, то вы, возможно, правы, — продолжал Бретт. — Я не могу потребовать от вас и себя, чтобы мы влюбились друг в друга с первого взгляда.