С уст девушки сорвался мучительный вздох. Ей казалось, что бесчисленные иголки терзают кожу на голове под густой копной волос, расцвеченных прядями медового оттенка. Давным-давно, когда она впервые появилась в «Хэттоне», Нэш поддразнивал ее, думая, что золотые отблески в волосах имеют явно искусственное происхождение. За лето, проведенное в поместье, он убедился в своей ошибке. Пеструю окраску волос, так же как и пронзительную синеву глаз, Фейт унаследовала от отца-датчанина, которого никогда не видела. Он утонул, спасая ребенка, и оставил ее мать вдовой. Это случилось во время медового месяца.
Размышляя об этой трагедии, уже будучи взрослой, Фейт поняла, что сердечное заболевание, которое свело в могилу маму, было следствием пережитого тогда потрясения и горя. Признавая, что подтверждения догадки нет, она, тем не менее чувствовала, что иначе не могло быть. Ее собственный горький опыт говорил, что в жизни существуют вещи, не поддающиеся логике и научному анализу.
— Что ты вообще здесь делаешь? — запальчиво спросила она. Для нее уже не имело значения, что он мог поверить в то, что она не была...
Машинально Фейт сделала легкое движение головой, как бы пытаясь остановить карусель опасных мыслей. Несмотря на внешнее несогласие с тем, что предполагал Нэш, она не могла прогнать воспоминаний, причинявших мучительную боль. Именно здесь, в этом помещении, где они сейчас разговаривали, Фейт впервые увидела Филипа Хэттона, крестного отца Нэша. И здесь же она видела его в последний раз, когда он лежал, откинувшись в кресле, — наполовину парализованный после удара, который явился причиной его смерти.
Фейт вздрогнула. Монстры десятилетних ночных кошмаров, казалось, материализовались, и, выплывая из небытия, грозили ей.
— Ты слышала, что говорил твой босс.
Нэш умышленно подчеркнул последнее слово. От его вызывающего тона у нее начался озноб. Хотя остатки самообладания удерживали Фейт от ответа на язвительные насмешки Нэша, со своим телом она не могла справиться, что причиняло ей неудобства. Глаза ее стали почти синими, их окружили тени, вобравшие в себя всю боль воспоминаний.
Если девочке только пятнадцать лет, что она может знать о любви? Может быть, она слишком молода, чтобы понять, что такое истинная любовь. Слишком молода, чтобы испытывать что-то более глубокое, чем увлечение, обычное для подросткового возраста, о котором позднее вспоминают с легкой улыбкой.
— Как попечитель поместья, принадлежавшего покойному крестному, я принял решение о передаче особняка «Хэттон» Фонду Ферндауна. Мне кажется, что пребывание в этой местности детям очень полезно. Со всех точек зрения. — Нэш нахмурил брови, стараясь не встречаться с Фейт взглядом. Когда он отводил глаза в сторону, выражение злости и раздражения уступало место неуверенности.