Дарк растерянно моргнул, но что ответить — не нашелся. Девушка ждать не стала, поднялась и руками стала счищать грязь. Лучше бы скандал закатила — это было бы понятно. А сейчас вот как реагировать? Думал поставить нахалку на место и сам в дураках оказался. Но какая же необычная эта его клиентка… И тут щелк… словно кто-то спичкой чиркнул. Необычное поведение… необычная одежда… вызывающая стрижка… Призванная!!! Телохранитель с трудом сдержался, чтобы не выругаться. Идиот!!! Как можно было забыть! Одно оправдание — он все-таки мало интересовался столичными сплетнями. Слышал краем уха о том, что впервые за сколько-то там столетий в ответ на заклинание «Призыв» появился человек, но это мало его интересовало. Так, доходили какие-то слухи, а потом все затихло, и он выкинул новость из головы.
И тут новый щелчок. Необычная одежда. Вром не очень хорошо разбирался в этих дамских тряпках, но… где же были его глаза, ведь ткань, из которых пошиты брючки и пиджак его клиентки, похоже, аламирская шерсть. Вроде как Призванную удочерила Клонье, а госпожа Клонье самый известный модельер республики, и ее наряды стоят…
— Твою ж мать!!! — все же не выдержал Дарк Вром. Судя по всему, весь его заработок за ближайшие две, а то и три недели пойдет на возмещение убытков.
Наташа тоскливо поглядела на огромные часы с гирями, висящие недалеко от двери на стене. Все-таки есть великая мудрость в том, что дома летом их отпускали на каникулы. Какая учеба может быть в яркий солнечный летний день? Впрочем, в Моригате, с его морским климатом, зима мало чем отличалась от лета, скажем, под Питером, а температуру плюс двенадцать местные жители называли жутким холодом, рассказывая в такие дни об умерших от переохлаждения нищих. Трупов никто не видел, но Наташу запугать уже пробовали.
Девочка снова вздохнула. И здесь школа. Впрочем, нет, не школа. Здесь это называется лицеем, а школа — это что-то для простолюдинов, когда какой-нибудь энтузиаст брался обучить грамоте и счету ребятишек рыбаков или рабочих, готовя их к будущей карьере мелких служащих у купцов и банкиров. Поскольку там грамотные люди требовались всегда, Сенат даже выделял специальные субсидии таким учителям.
За два месяца, прошедшие с того дня, как Наташе удалось найти наследство Гринверов, она изучила местную образовательную систему, наверное, даже лучше, чем иные кураторы лицеев от Сената. Гонс Арет решил, что негоже ей запираться в доме или шататься по улицам без дела. Надо, мол, и в общество входить. Девочка могла бы сказать, где она видела такое вхождение в общество, но не рискнула — даже госпожа Клонье поддержала своего племянника. Поскольку тетя с племянником решили устроить ее в самый престижный лицей Моригата, у Наташи была робкая надежда, что ее туда не примут — все-таки она не родственник нобиля, не дочь богатого купца, не знатная дама из какого-нибудь королевства. Не то чтобы она была против учебы как таковой. С тем, что, если ничем не заниматься — будет просто тоскливо, она была согласна полностью, но предпочла бы не светиться в заповеднике местных аристократов и дегенера… простите, вырвалось.