По тротуарам ходили пешеходы всех мастей. Темноволосые загорелые юноши и девушки, типичные аднанцы, смешивались с людьми европейской расы, образуя пестрый поток.
— Здесь много людей в ковбойских костюмах, — заключила девушка. — Но я слышала, что на Востоке строго относятся к нарядам, особенно у женщин.
— Только не в Аднане. Наша страна была французской колонией. Поэтому европейское влияние ощущается здесь очень сильно, особенно в городах и в поселениях вдоль побережья. Женщина может не носить чадру или паранджу, пока сама не захочет.
— Но как можно по собственному желанию облачиться в это длинное покрывало?
— Говорят, паранджа очень удобная, хотя я не могу судить. В жару в свободной легкой чадре прохладно.
— Но ведь черный притягивает солнце.
— В Аднане цвета отличаются. Видишь? — спросил Рэй, придвинувшись ближе и указывая в окно. — Молодые незамужние девушки носят белое, чтобы подчеркнуть свою невинность. Те, кто в трауре, носят черное; долго вдовствующие — серое. А замужние женщины могут носить чадру любого цвета. Наиболее популярны, конечно, цвета нашего флага.
Близость Рэя волновала Кэми, действуя на ее и без того расшатанные нервы.
— А разведенные женщины? Какого цвета чадру они носят?
Рэй отстранился.
— В Аднане нет разведенных женщин. Аднанцы ставят долг и верность превыше всего.
— А что насчет честности, а? Любви, наконец?
— Я никогда не лгал тебе!
— А что же тогда?
Рэй пропустил ее вопрос мимо ушей. Но в этот раз Кэми не намерена была отступать.
— А любовь?
— Любовь. А что любовь? — хмыкнул Рэй. — Вы, американцы, просто одержимы ею. Я принц Аднана! Принцы не женятся по любви. Я взял тебя в жены потому, что ты красива, умна и богата. Плюс ко всему ты была девственницей.
— Вот именно — была… — с грустью отозвалась Кэми.
Ей была невыносима мысль, что она подарила свой бесценный дар человеку, для которого была лишь пешкой в его бесчестной игре. Орудием его мести.
Улыбка тронула губы Рэя. Кэми захотелось ударить его, но она сдержалась, вспомнив, что оскорбление королевской особы карается смертной казнью.
Лимузин тем временем подъехал к дворцу, потрясающему своими размерами и великолепием. Неподалеку располагался минарет, выложенный мозаикой, но слишком уж пустой.
Кэми сглотнула и спросила мужа, указав на это место:
— Здесь мне отрубят голову?
— Если бы ты не была моей супругой, непременно отрубили бы, — усмехнулся Рэй. — Но так как ты все же моя жена, то ты исключение.
— Мог бы сказать мне об этом раньше!
— О, прошу тебя, Кэм, перестань притворяться, что ты всю дорогу дрожишь от страха.