— Хорошо, — сказал он, поставил стакан на поднос и, дождавшись, когда Виталий опустится на диван и возьмет в руки чашечку, перешел наконец к делу.
— Я хочу сказать, — начал он, — что мы пока не нашли ничего, чем можно разбить аппарат. Мисс Гилмор может сослаться на то, что у нее не было сил сделать это голыми руками. Противоречие, да. У вас есть на этот счет идеи? Мои фантазии вы выслушали, теперь я послушаю ваши.
— Вы говорите, что Айша… мисс Гилмор была в палате одна.
— Это доказано, — кивнул Мэнтаг.
— Но там находился еще один человек. Моя жена.
Мэнтаг откинулся в кресле, положил ладони на подлокотники, изучающе оглядел Виталия, раздумывая над тем, имеет ли смысл комментировать сказанную глупость.
— Продолжайте, — пробормотал детектив.
— Я понимаю, — вздохнул Виталий, — что это… Но если все возможности исключены, то оставшаяся, как бы ни фантастично это выглядело…
— Ради бога, — взорвался Мэнтаг, — не надо цитировать Холмса, этим изречением мне в свое время журналисты все мозги задолбали! Ваша жена? Хотя бы в память о ней не выдумывайте…
— Не надо мне говорить… — Виталий не смог закончить фразу, он даже не знал, как собирался ее закончить, в глазах потемнело, стены наклонились, сердце застыло…
— Эй! — Мэнтаг стоял перед Виталием и держал в руке наполненный водой стакан. Когда он успел пойти на кухню и вернуться?
— Все в порядке? — осведомился детектив, когда Виталий сделал несколько глотков.
— Да…
— Хорошо. Значит, вы не хотите сотрудничать со следствием, я правильно понял? Прокурор, кстати, выдал ордер на обыск в квартире мисс Гилмор. Этого можно было избежать, если бы вы оба не делали глупости.
Обыск у Айши. Ничего они не найдут. То есть ничего такого, что можно было бы приобщить к делу, но сам факт, что полицейские копаются в вещах Айши, рассматривают ее гардероб, платья, нижнее белье… У Айши в квартире были места, куда он никогда не заглядывал, не было необходимости, и теперь Виталию было неприятно оттого, что незнакомые и равнодушные (хорошо, если равнодушные, а скорее — враждебно настроенные) люди увидят то, чего он никогда не видел.
— Ну, хорошо, — сказал Мэнтаг с плохо скрытым раздражением. — Ваша поездка в Швейцарию. Восемь лет вы никуда не выезжали, вы даже из города старались не отлучаться. Вы получали приглашения на конференции много раз и отказывались ехать, посылали стендовые доклады и вели с коллегами переписку по электронной почте.
— Вы хорошо осведомлены.
— Просмотрели ваши бумаги и информацию в компьютере университета. С разрешения прокурора, естественно. Все законно, сэр. Вопрос: чем нынешняя конференция отличалась от прочих?