Матрица Скалигера (Лопатин) - страница 57

И Карл, и Пётр были основателями Рима. Только один создал Римскую империю, а другой ― Римскую церковь.

Зачем Оттону III понадобилось взламывать гробницу, непонятно. Но покинул он ее, унося с собой зуб Карла. На счастье, наверное. Своеобразное почитание святого места и великого предка.

От Оттонов перейдем к Фридрихам. Шулерская магия цифр все та же ― тройка, шестерка, туз. На этот раз биографии двух императоров разнесены на 63 года. Речь пойдет снова о Фридрихе II, а также о его не менее славном деде Фридрихе Барбароссе.

Не было в истории других римских правителей, которые на протяжении всей своей жизни и с таким же отчаянием боролись бы с отцами Римско–католической церкви. Фридрихи Гогенштауфены в этом деле уникальны. Римские папы осыпали их проклятиями, отлучали от церкви, предавали анафеме. Императоры же отвечали военными походами на Рим.

Особенно в этом преуспел Барбаросса. Что такое поход из Германии в Италию? Ко всем прочим тяготам военного передвижения это еще и переход через Альпы. Мероприятие это настолько сложное, что решиться на него можно лишь в самом критическом случае. Помните знаменитый переход Суворова через Альпы? Этот ледовый маневр покрыл неувядающей славой русского полководца. Ему хватило одного раза, чтобы больше этого никогда не повторять. Фридрих Барбаросса же осуществил пять (по некоторым источникам ― шесть) военных походов в Италию. И столько же раз он переправлялся через горы обратно. И это за шестьсот лет до Суворова, то есть тогда, когда все было хуже и примитивнее: карты, обмундирование, провиант, воинское искусство. Можно вспомнить и про античных римлян, чьи армии мотались через Альпы туда–обратно более чем за тысячу лет до Фридриха. Невозможно представить римских легионеров в альпийских снегах с голыми руками и ногами, ведь варварскую одежду ― штаны и куртки с рукавами ― они «принципиально» не носили.

Внук Барбароссы старался не отставать от деда. Но по суровости военной жизни он до него не дотянул. Видимо, мысль об альпийских перевалах показалась ему достаточно безрадостной, и поэтому, чтобы не ходить туда–сюда, он просто поселился в самой Италии.