«Возможно, он и не останется здесь надолго», — подумала Блайт. Она не была уверена в том, что будет рада такому соседу.
— Я снял этот дом на шесть месяцев, — неохотно ответил он.
— Ох, как это здорово! Я так рада, что дом не будет пустовать.
Она помнила старый дом как шумный, семейный, не всегда прибранный, но веселый и гостеприимный. Девушка протянула руку.
— Меня зовут Блайт. Блайт Самерфилд.
— Конечно, Блайт… — Его губы дрогнули.
Она непонимающе уставилась на него, а он лишь крепко пожал ее руку.
— Джас Траверн.
— Джаз? — Какое странное имя!
— Джас, — поправил он ее, — Д-ж-а-с. Уменьшительное от Джаспера.
Джас Траверн стоял у двери, как бы охраняя дом от вторжения. Его рука опиралась о косяк, широкие плечи и тело, казалось, заполняли все пространство дверного проема.
— Этот дом так долго пустовал, — проговорила Блайт. — Если вам нужна какая-то помощь в уборке…
— Я уже все сделал.
— Ну хорошо… Я думаю, вы уже знаете, что здесь нет телефона. Но если вам понадобится…
— У меня есть все, что мне нужно.
Уходи, хотел он сказать. Это было ясно как день.
— Отлично! — В душе Блайт всколыхнулось возмущение.
— Приятно было с вами познакомиться.
Идиотское замечание, да и лживое. Разговаривать с ним было ужасно неприятно. Спускаясь по ступенькам, она чувствовала спиной его взгляд.
— Спасибо. — Его голос остановил девушку и заставил обернуться. — Это была прекрасная идея! — В руках он держал цветы и коробку с печеньем.
Как ей показалось, ему было наплевать на ее подарок и вообще на ее приход.
— Не за что, — ответила Блайт, нервно улыбаясь. — Надеюсь вам понравится.
Что это с ней? Она разволновалась из-за совершенно незнакомого мужчины. Не оглядываясь, Блайт прошла половину пути, потом бросила взгляд назад и увидела, как ее сосед вошел в дом и закрыл за собой дверь.
«Этот человек может быть опасен. Вдруг он преступник, забравшийся в чужой дом?» — подумала она, но вскоре отмела такие мысли. Если бы он скрывался здесь, вряд ли бы стал привлекать к себе внимание музыкой. И он не выглядел испуганным — просто необщительным и несколько скованным.
Взбежав по неровным, занесенным песком ступеням своей маленькой веранды, Блайт остановилась у двери, чтобы снять обувь и зайти в дом. На старом гардеробе, служившем ей перегородкой между кухней и гостиной, висело зеркало. Она посмотрелась в него. Ее волосы растрепались. Из-за влажности морского воздуха справиться с ними было почти невозможно: локоны постоянно выбивались из прически. Щеки горели румянцем. Карие глаза, обрамленные длинными загнутыми ресницами, были большими и сияющими, мягкий рот все еще хранил улыбку, на щеках слегка проступали ямочки.