Слушая рассказ жены друга, он ломал голову над тем, как помочь ей. Ведь теперь без пенсии Светлане будет значительно труднее сводить концы с концами.
В конце концов, Борис достал из внутреннего кармана и положил на стол сберегательную книжку. Это была последняя его заначка. Весь прошлый год он откладывал на книжку часть зарплаты с прицелом обустроить их новую с Ольгой квартиру, которую ему с первого дня назначения на инспекторскую должность обещал Василий Сталин. «Вот вернется жена с сыном, — мечтал Нефедов, — переедем из общаги в собственное гнездышко и заживем душа в душу». Но после ареста Ольги все потеряло смысл. Не имеющей работы жене погибшего товарища эти деньги были сейчас нужнее. Борис также снял с запястья и положил на стол часы, которые так хотел заполучить жадный водитель грузовика…
* * *
Игнат Никитич Полубояров любил рассказывать, каким геройским летчиком он был во время войны. На самом деле еще в запасном полку его списали по какой-то болезни с летной работы и назначили на хозяйственную должность. Но Игнат Никитич на судьбу не обижался. Каким он мог стать летчиком — это еще вопрос. Да и как долго бы продлилась фронтовая служба едва умеющего взлетать и садиться выпускника ускоренных летных курсов, имевшего за плечами семь часов налета на штурмовике? Дело было в начале 1942 года, когда обескровленные авиаполки отправлялись на переформирование, едва успев прибыть на фронт; а пилотов Ил-2 в армии за глаза называли «наши камикадзе», ибо мало кому из них удавалось сделать более трех боевых вылетов. Из ребят его курсантской роты до победы не дожил никто.
Игната же судьба уберегла и вывела на столбовую дорожку к успеху. Попал лейтенантик служить не куда-то, а в БАО[28]8-й воздушной армии, которой оперативно подчинялась 1-я особая авиагруппа под командованием Василия Сталина. Полковник с громкой фамилией не погнушался свести знакомство с чем-то приглянувшимся ему простым лейтенантом-снабженцем. Хотя в особом блате сын вождя не нуждался, ибо ему и так у хозяйственников ни в чем отказу не было. Кроме того, обычно Василий легко забывал прежних знакомых, но этого молодого лейтенанта из БАО он запомнил и взял на заметку. Полубояров обладал талантом быть всегда нужным тем, кого выбирал в покровители. Когда Василий получил 32-й гвардейский истребительный авиаполк, он взял к себе толкового хозяйственника. Так они и шли дальше вместе. Молодой орел взлетал все выше и выше, а с ним делал карьеру и Игнат.
Но даже став генералом, Полубояров не избавился от комплекса несостоявшегося летчика. Речь тыловика изобиловала словечками из арсенала профессиональных воздушных бойцов. При каждом удобном случае страдающему одышкой пассажиру персональной «Победы» нравилось поучительно показать на пальцах какому-нибудь «коллеге» из строевой части, как именно он предпочитал «срезать угол» пытающемуся удрать «Мессершмиту», чтобы потом «врезать» ему в борт из всех огневых точек. Увлекшись рассказом, красномордый подагрик забывал про панскую хворобу, развившуюся у него на почве патологического чревоугодия и прочих излишеств.