Мне, наконец, удалось вытолкать его из душевой кабинки, и он строго сказал:
— Так, Полина, на сборы тебе — десять минут.
Я бросила в него мочалкой, но он ловко увернулся.
Я побила все рекорды скорости, и через двенадцать минут, на ходу теряя туфли, слетела вниз.
В кухне застала идиллическую картину: Саша, голый по пояс, пил кофе из огромной расписной кружки, а его сестра, та самая крупная блондинка, любовно за ним ухаживала.
Они посмотрели на меня, и Саша со смехом сказал:
— Мы поспорили, в чем ты выйдешь к завтраку. Ленка уверяла, что все молоденькие дурочки выходят завтракать в мужских рубашках. Я немного знаю тебя, и решил, что ты спустишься в моем махровом халате. Но то, что ты появишься в офисном костюме и в туфлях- этого не мог предположить никто. — Отсмеявшись, он представил нас друг другу.
Я налила себе кофе, уселась за стол напротив Лены и подняла на нее глаза:
— У вас есть все основания считать меня легкомысленной…
Она помолчала, а потом вздохнула, глянув на брата:
— Нет. Ты мне нравишься, и я рада за брата. — Она насмешливо улыбнулась: — Я ведь еще на празднике тебя запомнила. Сашка весь вечер пялился в вашу сторону, и я все не могла понять, куда он смотрит.
Каратаев недовольно буркнул:
— Вот только придумывать не надо!
Не обращая никакого внимания на его недовольство, она повернулась ко мне:
— А уж как ты танцевать пошла, так я все и поняла. С тобой девочка была, хорошенькая такая.
Я кивнула:
— Это дочь подруги.
Каратаев поднялся:
— Ну, это надо прекращать, а то вы договоритесь неизвестно до чего. Полина, бери сумку и спускайся.
Я поднялась в спальню, покидала в сумку косметику и собралась было выходить, но вспомнила про пистолет. Черт, что же с ним делать-то?
Не придумав ничего лучше, я сунула его в свою дамскую сумочку.
Конечно, мы опоздали, и все видели, что приехали мы вместе, и в машине Каратаев так поцеловал меня, что у охранника, видевшего это, даже макушка порозовела от смущения…
Каратаев сказал:
— Зато всем ясно все будет. Не могла же ты всерьез рассчитывать на сохранение тайны в нашем коллективе?!
По понедельникам работы всегда особенно много, это все знают. До обеда я и голову не подняла от своих расчетов.
Наконец, я отдала расчеты Ворошилову, и Зина с Ленкой, пришедшие ко мне, смогли удовлетворить свое любопытство, выслушав все мои новости. В особо патетических местах Зина хваталась за сердце, а Ленка хохотала. Впрочем, про ночной визит Артура я умолчала. И без него моя история выглядела достаточно колоритно.
Я все обдумывала, как бы мне рассказать о том, что мы с Каратаевым… Но тут на шум к нам заглянул Ворошилов. Он недовольно спросил Зину: