— Какой?
— Это не важно.
— А за меня ты решил взяться лишь через десять лет? Зачем было тянуть так долго?
— Я решил? — Зверь, кажется, был слегка удивлен таким предположением, — Что вы, отец Алексий, я ничего не решал.
— Тогда кто же?
— Обстоятельства. — Убийца вздохнул. — Видимо, вам обоим на роду было написано умереть от моей руки.
— Вот даже как! — Священник хмыкнул. И понял вдруг, словно озарение снизошло на него, понял, что знает, как выбраться отсюда живым. Это было рискованно. Страшно было. Но это могло сработать. — Ты говорил вчера о самоубийстве… Знаешь, сейчас я думаю, что это лучший выход.
— Лучший, чем что? — поинтересовался Зверь. — Чем смерть на алтаре? С точки зрения нормального человека, разумеется. Но вы-то священник. Между прочим, я даю вам возможность стать мучеником. Не так уж и плохо, на мой взгляд. Ваше исчезновение наделает шуму. А уж если вас найдут… хм, хорошая мысль, я, пожалуй, сделаю так, чтобы вас нашли. Окажу услугу, в память о старой дружбе. Вы помните, конечно же, как выглядят тела моих жертв. Представляете себя в таком виде? — И вновь он улыбался, разглядывая своего оппонента. Спокойно так улыбался. И так же спокойно, хоть и без улыбки, смотрел на него Сашка Чавдаров. Ждал продолжения.
— Вы прославитесь, — Зверь кивнул своим мыслям. — Ваше начальство любит скандальные истории, потому что их любят прихожане, а уж то, что сделаю с вами я, потянет на скандал совершенно роскошный. Хорошая реклама, между прочим.
— Зачем ты выделываешься? — поинтересовался священник. — Ждешь, что я прямо сейчас на тебя наброшусь? Или проверяешь прочность христианского долготерпения?
— Скорее второе, — признался убийца. — Вряд ли вы станете набрасываться. Максимум, чего можно ожидать, это пары ругательств. Я видел множество потерявших спокойствие священников, но я не видел ни одного озверевшего Сашку Чавдарова. Вы даже в драках всегда оставались хладнокровным и рассудительным.
— Кстати, о драках, — вспомнил отец Алексий. — Как же ты все-таки уцелел вчера?
— Маленькая профессиональная тайна. — Зверь нахмурился. — Я ведь имею право на свои секреты? Поверите ли, моей личной жизнью интересуется столько людей… Совершенно ни к чему делать всю ее достоянием общественности.
— Общественность — это я?
— В данном случае именно вы.
— Убирайся.
— Как скажете. Пока еще вы — гость, и почти все ваши желания закон для меня. Ну а уж завтра настанет мое время.
— Послезавтра. Ритуал-то начнется в полночь.
— Ну-у, святой отец, — Зверь, уже вставший из кресла, разочаровано поморщился, — не будьте таким банальным. Ритуал начнется тогда, когда начнется. Не раньше и не позже. А полночь здесь совершенно ни при чем. Спокойной ночи. Постарайтесь хорошо выспаться.