— Выглядишь неважно. Поменьше паясничай, лучше отдыхай. Нам не нужен слабосильный помощник!
— Без проблем, — буркнул смотритель, и заполз на кровать подальше. Свернулся клубком, укрыв ноги куском покрывала.
Я кинула взгляд на часы и вскочила — до собрания оставались считанные минуты. Если задержусь, достанется от братца!
— Ладно, я на совет. Ведите себя так, словно вас нет. И постарайтесь сегодня не подраться!
Несмотря на возможность опоздать, я не отказала себе в удовольствии посмотреть на смутившегося адвоката, заалевшие уши смотрителя и вышла из комнаты. Все-таки в чем-то они еще дети! Неужели парни и впрямь думали, что заклеенная пластырем бровь одного, синяк на скуле другого и разбитые костяшки ничего мне не скажут? Я фыркнула, и бегом спустилась с лестницы.
На совет я успела в последнюю минуту, когда в зале собралась почти вся фамилия, не считая меня да Мэй. Под осуждающими взглядами родственников я поздоровалась, кое-как пригладила распушившийся хвост, оправила костюм и скоренько уселась по левую руку от мамы. Пока позволяло время, не без интереса оглядела торжественно украшенный зал: стены со старинными картинами, белоснежные занавески на окнах, подвязанные алыми лентами, вазы со свежими цветами. Все было чисто, опрятно и элегантно. Как раз по вкусу сидящих за столом одиннадцати человек. В этот раз братец расстарался, чтобы на совете присутствовали все старшие родственники. Тетушка, которая сидела рядом с Шуно во главе стола, ободряюще мне улыбнулась, и на душе сразу стало легче.
— Асаяке, где ты была весь день? Я хотела с тобой поговорить, — накрыв мою руку маленькой, холодной ладонью, обратилась ко мне мама. Вообще-то разговаривать на семейном собрании на посторонние темы считалось дурным тоном, но пока не пришла кузина, брат совет не открывал. Я слегка повернулась, чтобы видеть своих родителей. Промелькнула печальная мысль, что мы все чаще встречаемся на собраниях, а не в уютной домашней обстановке. Но, несмотря на то, что из-за ежемесячных поездок родителей мы виделись мало, я искренне их любила и знала, что они отвечают мне тем же.
Родители выглядели весьма занятной парой, полной противоположностью друг друга. Отец был невысокого роста и весьма полный. На каштановых висках рано появилась седина, но в отличие от многих его современников, он не скрывал ее, а заслуженно гордился. Папа работал в основном с иногородними фирмами, и, путешествуя, зачастую попадал в передряги. Однако убедить его работать в главном офисе брату так и не удалось. Трудно представить человека более твердого в своих решениях, чем мой отец! Что, впрочем, и являлось главным его недостатком — уверенность в правильности выбранного пути зачастую перерастала в обычное упрямство.