– Что это за тайна? – изумленно спросил Абаасы.
– Да, сын мой, – горестно произнес Берке. – Если бы ты знал, как трудно отцу произнести эти слова. Но сил больше нет… Ты вырос и должен знать правду.
Великий кам умолк, закрыв глаза. Глубокая печаль и страдания отразились на его лице.
– Скажи, – очнулся он, – смог бы ты простить отцу убийство своего сына?
– Какое убийство? О чем ты говоришь, учитель? – испуганно пролепетал Абаасы.
Юноша растерялся. Никогда еще Абаасы не видел приемного отца в таком горе и раскаянии. Сколько он себя помнил, всегда Берке был мужественным, строгим, суровым и сильным. Что же случилось с ним, какое тяжкое бремя он держит в своей душе?
Берке расценил молчание приемного сына по-своему.
– Ты вроде не решаешься ответить, ну, что же, тогда суди, как знаешь…
– Да что ты, отец, как я могу тебя судить? – горячо возразил Абаасы.
Дочка хана, что родилась вчера, может принести тебе в будущем, либо смерть, позор и унижения, либо счастье и безграничную власть! Если она, по доброй воле станет твоей женой, то от этого брака у тебя родиться ребенок-кам, которому не будет равных во всей вселенной. Он может покорить весь мир, и имя его останется навеки в истории! Духи подземного мира открыли мне эту тайну, но, к моему сожалению, они отказались поведать мне всю истину и теперь, твоя судьба отныне в воле Великого Тэнгри. Я сожалею, сын мой, но здесь я не могу помочь тебе ни словом, ни делом, ни советом!
Волна лениво набегала на низкий песчаный берег. Конь Абаасы стоял по колено в воде и с жадностью пил. Черный кам оторвался от своих воспоминаний. Он снова вернулся назад, в реальный мир. День клонился к концу, наступал вечер, а вслед за ним на степь обещала опуститься тихая безоблачная августовская ночь. Абаасы спешился, зачерпнул пригоршню холодной воды, напился и невольно залюбовался зеркальной гладью озера. Сзади подошел к нему один из воинов его отряда.
– Абаасы, – обратился он к каму, – кони и люди устали, требуется привал, вели распрягать лошадей на ночлег.
– Нет, Агой, в нескольких верстах отсюда находится небольшое кочевье, там и переночуем.
Черный кам вновь взгромоздился на своего жеребца, отдал приказ продолжать движение и пришпорил недовольное усталое животное.
******
По выгоревшей степи из последних сил устало тащился отряд Абаасы.
– Впереди кочевье! – прокричал Агой.
И действительно, там, где линия горизонта уходила вдаль и сливалась со степью, были едва различимы несколько черных точек. Пройдя еще с две версты, стали отчетливо видны крыши десятка убогих юрт.